Писатель Михаил Веллер

– События вашей новой книги происходят в основном в брежневскую эпоху. Вы были молоды, вам все удавалось, вы издали свою первую книгу, всегда находили себе работу. В общем, судя по книге, жили довольно неплохо, не считая дефицита пельменей и водки. Хорошее было время?

– Издавая эту первую книгу, я получил двести отказов от двенадцати издательств и тридцати редакций. Я переехал из Ленинграда в Таллин, потому что больше нигде в СССР не было шанса ее издать. Она выходила четыре года, дважды выкидывалась из издательства и перекраивалась редактором. А жил я в те годы обычно на 50 копеек в день. Так что время молодости было прекрасно, но сейчас такая жизнь никого не манит.

– Поэтому часто молодые писатели уезжали. Почему остались вы?

– Большинство оставались. Просто один эмигрант гораздо заметнее, чем тысяча неэмигрантов. В 1969-м остался в Англии Анатолий Кузнецов – ему осточертела советская власть. Он был большой, известный писатель. Лишили гражданства поехавшего читать лекции в Америке в 80-м году Василия Аксенова. В 1976-м уехал во Францию Анатолий Гладилин. Уехал Довлатов. Выслали Солженицына и Бродского. Вот, в сущности, все крупные фигуры. Лучше всего ответил на ваш вопрос Юрий Лотман, когда ему предложили профессуру в старейшем университете Европы в Болонье. Он отвечал: «Место врача – в холерном бараке». Юрий Михайлович был хороший и умный человек.

– Читая вашу книгу, невольно думаешь: как прекрасна была брежневская эпоха...

– Не считая того, что за границу нельзя, сказать слово против власти нельзя, не работать нельзя, зарабатывать меньше или больше определенных сумм нельзя, жить без прописки нельзя и так далее.

– О тогдашней журналистике вы написали: «Газеты в СССР были абсолютно бесполезны». Как вы считаете, в сегодняшней России они приносят какую-то пользу?

– Если говорить о современных российских газетах, то я думаю, что сегодня ситуация по иным причинам, но, однако, близка к советской. Близка. А именно: в советских газетах информация процеживалась, выбиралась, сортировалась, подавалась под приказанным углом зрения и дополнялась вымыслом. Задача советской газеты была одна: воспитывать и укреплять в человеке советское мировоззрение, доказывая преимущества советского социалистического строя. Поэтому никто не читал газет для души. Единственным исключением была «Литературная газета». На нее был повышенный спрос. Вырвать подписку на «Литературку» было очень трудно, потому что там были реальные новости культуры, там были интервью с известными писателями, там было над чем подумать и что читать. Сегодня основное количество газет друг от друга ничем не отличаются, и достаточно смотреть телевизор, чтобы газеты стали лишними. Второе. Разумеется, электронные СМИ вытесняют печатные. Ныне люди образованные очередные новости берут из Интернета, где есть и электронные версии газет. Третье. Все-таки сегодня газеты четыре составляют исключение. Все эти исключения можно пересчитать по пальцам. И все они отличаются известным свободомыслием и оппозиционностью материалов.

– По вашему мнению, «врачи – самые полезные из людей». Сегодня большинство медицинских услуг становятся платными. Наверное, чтобы мы сильнее оценили полезность врачей?

– Вы знаете, и при таком раскладе они полезнее, чем представители других профессий. Но сегодня врач поставлен в условия, когда ему практически невозможно приносить больше пользы посетителю. Отводимые инструкцией нормы времени на обследование одного человека в современной России беспрецедентно ничтожны. Когда первый раз врач принимает пациента и на прием отводится 10 минут, то это можно рассматривать только как издевку. Сплошь и рядом не хватает аппаратуры, медикаментов. В результате сложные исследования заменяются простыми, а дорогие медикаменты – дешевыми. В результате уровень подготовки врачей России отстает от мирового лет на пятьдесят. И современный российский врач приносит пользу отдельному больному намного меньше, чем он и хотел бы, если бы эта отрасль была организована по-человечески. В советских же больницах смертность была выше, чем на Западе, и больные всячески пытались достать зарубежные чудо-лекарства. Всегда нужно конкретизировать, для кого стало лучше, а для кого хуже. При любых реформах кто-то что-то выигрывает, а кто-то проигрывает. Сегодня любой человек, если он сможет, может зарабатывать практически любые деньги, покупать практически любую недвижимость и лечиться у любых врачей в Швейцарии и в Америке, платя за это деньги, может жить в любой стране. Но дается это ничтожному меньшинству, не более чем 2–3 процентам населения. А 90 процентам населения приходится жить труднее, чем раньше. Они не могут ездить за границу. У них нет на это денег. Они не могут твердо рассчитывать на работу завтра и на пенсию. Потому что пенсия может превратиться в пыль после любой реформы. Они не могут рассчитывать на то, что хоть когда-нибудь предприятие, на котором они работают, даст им квартиру. Притом что автомобилей стало больше, чем раньше, и в целом уровень потребления заметно вырос. И при советской власти мы бы с вами и не разговаривали – и вы, и я жили бы не здесь. Нас бы никто не взял на работу в Москву без прописки.

– Красивый эпизод в вашей книге, когда вы кричали с минарета вниз, а вас не понимали. Нет такого ощущения в жизни? Что все, о чем вы предупреждали, было не услышано? Или услышано с опозданием?

– Нет. Я не предупреждал страну с высокой башни. Я имел случай убедиться, что я плохой пророк; но иногда я действительно угадываю будущее и вот тогда пугаюсь сам.