Художники перестали писать зимние пейзажи

Классическая зима с морозом и снегопадами стала сущим наказанием для теплокровной Европы. Многие западные арткритики тут же вспомнили, что давным-давно не видели снега не только живьем, но и в искусстве. Удивительно, что русские художники тоже почти не живописуют зиму. С чем это связано: с глобальным потеплением или с боязнью замерзнуть на холодных пленэрах?

Когда говорят о зимних пейзажах в мировом масштабе, сразу вспоминают голландцев. Первого среди них – Питера Брейгеля, который живописал «Охотников на снегу» (зимние просторы с замерзшими озерами и возвращающимися – увы, с пустыми руками – охотниками). Потом уже идут «малые голландцы» XVII века с их роскошными ледовыми сценками: особенно прославился глухой художник Хенрик Аверкамп, который изображал народные катания на коньках (одна его картинка есть в Пушкинском музее). Сегодня в Голландии и Бельгии каналы категорически не замерзают. Считается, что в середине XVII века был погодный катаклизм со страшным похолоданием. Оттого вся Северная Европа покрывалась льдом и снегом.

Второй раз про снега и морозы европейские живописцы вспомнили в начале XIX столетия. Тогдашние холода не только погнали французов из России (тут-то и возник целый пласт живописи с замерзающими и занесенными солдатами наполеоновской армии), но и заставили художников добавить в палитру побольше белой краски. Особенно стали популярны альпийские виды (Фридрих, Тернер). Собственно, этими двумя вехами и ограничивается снежная летопись.

Конечно, на Западе периодически создавались зимние пейзажи, но они были не в струе. Ведь большинство художников искали вдохновения в Италии, а там снег – чистая аномалия (впрочем, известен рисунок Леонардо да Винчи, где долина реки Арно лежит в снегах).

В России, самой собой, с холодом и снегом дела обстояли получше. В XVIII веке в академии не сильно поощряли зимние пейзажи, но уже в XIX они заняли полноправную нишу, а к началу ХХ так и просто расцвели белым цветом. Здесь и знаменитые «Пятна лунного света» Архипа Куинджи, и «Февральская лазурь» Игоря Грабаря, и «Зима» певца леса Ивана Шишкина. Снег всегда символизировал чистоту и радость. Об этом как раз две масленичные картины – «Взятие снежного городка» Василия Сурикова и «Масленица» Бориса Кустодиева с Шаляпиным на первом плане. Правда, снег – это еще и саван, покров смерти: именно таким он показан в знаменитой балканской серии Василия Верещагина (она, кстати, писалась в Париже), где трупы солдат на Шипкинском перевале укрывает пушистый снежок.

Вместе с тем русские художники не очень-то любили классическую зиму. Они предпочитали писать либо первый снежок, либо последний, мартовский (Левитан, Юон, Саврасов). Одни могут сказать, что это из-за цвета (подтаявший снег богаче оттенками). Но, может, дело в элементарном сохранении тепла – в двадцатиградусный мороз с мольбертом особенно не настоишься. Постепенно это входило в привычку, снега избегали – уже сталинские художники запечатлевали зиму по наитию, в студиях. К началу ХХ века все обернулось тотальным артпотеплением: русская зима изображалась только в ироничном или концептуальном плане. Так, например, Франциско Инфанте (чья выставка как раз недавно открылась в Третьяковке) раскладывал на снегу абстрактные фигуры: так он отдавал дань «белизне Малевича». Он же обнаружил, что белый снежный фон куда как живее любых художественных ухищрений и поглощает все цвета.

Сегодня, если вы придете в выставочный зал, среди сотни пейзажей лишь пятерка будет снежных. Понятно, однородную массу куда как сложнее передать, чем буйство красок. Отчего-то ХХ век выработал к зиме стойкое неприятие: лучше уж пусть в гостиной висит летний букетик, чем деревенская стужа. Зима почти не ассоциируется с радостью (на охоту народ не ходит, катки – для любителей, главная забота – чтобы трубы не лопнули). И сейчас, когда слышишь репортажи с «мест бедствий» (это там, где в Европе снег выпал) и застрявших в аэропортах пассажирах, понимаешь, что художники вряд ли начнут воспевать красоту наста и сугробов. Скорее, наоборот – в кинематографе уже появились картины глобального обледенения планеты. Скоро они переместятся на будоражащие нервы холсты.

Автор – арт-обозреватель «НИ»