Такова индейская жизнь

Светло-коричневое здание Национального музея американских индейцев в столице США возведено канадским архитектором Дугласом Кардиналом и напоминает скальные пласты или дом, построенный из песка. Осматривать музей надо сверху вниз: на четвертом этаже посетители увидят фильм «Кто мы такие» (о 24 индейских племенах, 22 из которых – в США, а 2 – в Канаде), затем спустятся на выставку «Наш универсум» (мифология и космология индейцев), потом – на историческую экспозицию «Наши люди» и, наконец, в разделе «Наша жизнь» увидят, чем живут индейцы сегодня. На первом этаже целых два магазина с индейскими промыслами плюс огромный ресторан национальной кухни. По всем залам специально расставлены живые травы и цветы, воссоздающие оригинальный пейзаж североамериканского континента. Директор Музея индейцев Ричард Вест поставил перед сотрудниками главную задачу: «Я хочу, чтобы это был центр живой культуры, а не умершие этнографические объекты. Любой музей вырывает вещи из нормальных связей и показывает их по отдельности. Мы же должны показать их вместе». Поэтому сам Музей индейцев скорее напоминает культурный центр, чем хранилище с витринами и стендами. Ресторан здесь такой же важный экспонат, как, скажем, оригинальное каноэ или скальп XIX века.

Еще до официального открытия вокруг Индейского музея развернулись нешуточные страсти. Ведь прямо под боком всеамериканского президента возникнет очаг антиглобализма. Сотрудники и кураторы музея откровенно заявляют, что представляют интересы коренного населения и будут их отстаивать на каждой выставке. Когда-то в Америке жили от 4 до 6 миллионов индейцев, но уже к 1900-му их осталось 250 тысяч. Сейчас индейцы представляют всего 1% всех граждан США и почти растворились в современной культуре.

Стоит сказать, что огромная индейская коллекция, выставленная сейчас в Вашингтоне, была собрана банкиром Джорджем Хейе, передавшим ее Нью-Йорку в 1957 году. В ней насчитывалось почти 800 тысяч экспонатов, купленных в ломбардах или в деревнях: от ружей легендарных вождей Сумасшедшей Лошади и Иеронима до ножей, скальпов, мокасин и сковородок. Известен, например, факт, когда Хейе за немалые деньги приобрел талисман одного из племен Северной Дакоты. Индейцы пришли к банкиру с просьбой вернуть священный сверток; утерю талисмана они считали причиной засухи. Сверток был возвращен.

После подобных историй белых американцев особенно удивляет, что в новом Музее индейцев имя коллекционеров даже не упомянуто. Вывод противоположной – «глобалистской» – стороны следующий: можно, конечно, возрождать собственное самосознание и требовать защиты малых народов, но, во-первых, хорошо бы обойтись без политических спекуляций, а во-вторых, лучшими хранителями национальной культуры часто оказываются как раз не сами аборигены, а потомки «поработителей» и «разрушителей нации».