Андрей Толубеев

– Питерские актеры часто жалуются, что им сейчас живется гораздо тяжелее, чем их московским коллегам. В Питере цены на театральные билеты ниже. Меньше и зарплаты в театрах. Но на экранах мы видим довольно много питерских актеров...

– Снимаются в основном питерские актеры, которые переехали в Москву. Нина Усатова тут практически не бывает, у нее идет в театре один спектакль. Зинаида Шарко показывается крайне редко. Константин Хабенский и Михаил Пореченков – теперь мхатовские артисты. Андрей Краско – сидит в Москве. Еще два-три питерских актера мелькают иногда на экранах, я в их числе. Это раньше питерские, и в том числе товстоноговские, актеры много снимались. Теперь «Ленфильм» стоит. Правительственной поддержкой пользуется только «Мосфильм». А у нас снимают в основном сериалы, причем снимают на московские деньги. Есть же поговорка: кто платит, тот заказывает бал. Разумеется, заказывают московские продюсеры, которым нужны известные лица. Рисковать они не хотят, а заниматься поисками новых талантов им некогда. Они не ходят в театры, они не ездят по стране, да и Питер знают плохо. Все, что за Садовым кольцом, для них провинция. Поэтому-то из фильма в фильм кочуют одни и те же артисты. Иногда кажется, что с одной съемочной площадки на другую переезжает повозка с одними теми же персонажами в одних и тех же костюмах. Я ничего против не имею, все снимающиеся – роскошные артисты. Но, получается, чтобы тебя заметили – ты должен быть москвичом, а не питерцем. О настоящих провинциальных артистах даже не говорю. Им еще сложнее: концертов нет, выступлений нет, радио нет. Но так долго продолжаться не может. Работать актерам вне столицы негде совсем…

– По поводу пресловутой театральной реформы уже немало было сказано. А как бы вы, судя по Петербургу, охарактеризовали сегодняшнее положение российских театров?

– Российские театры сегодня переживают тяжелый кризис, из которого пока не понятно, удастся ли выйти. То, что они не имеют достаточной финансовой поддержки, – полбеды. Кто-то как-то еще пробивается. Городским театрам еще как-то приходят на помощь местные власти. Трудно сейчас жить федеральным театрам, им практически совсем не помогают. Но главная беда в том, что театры не имеют идеологической поддержки. Мы выросли в стране, где вся власть была абсолютно убеждена, что театр народу нужен и необходим. Театры поддерживали символы Советской власти, некоторые из которых, правда, оказались порочными. Но театры были нужны власти. И советская система театров сложилась именно как система государственных театров. По старой памяти все повторяют: театр нужен. А оглянитесь реально вокруг: кому он нужен? Сегодня никто не знает: какие ценности, помимо просветительских, может театр нести в общество. У власти нет ни идеологии, ни системы ценностей. Поэтому театр и хотят бросить на самоокупаемость.

– Театр переживает сейчас не только период финансовых трудностей, но и переходный период: меняются поколения. Как вам кажется, сложилось ли новое поколение режиссеров?

– Что говорить о режиссерском поколении, когда и актерского-то не видно. У нас есть молодые артисты, но они не сложились в поколение. И это понятно. Старики БДТ, когда они начинали, играли много. А молодые актеры БДТ сейчас довольствуются одной значительной ролью в два–три–четыре года. И это очень плохо, ведь молодежь надо проверять в «бою».Я начинал в 30 лет сложившимся человеком. Поступив в труппу БДТ, не играл три-четыре года, но держался. Ко мне как-то подошел Георгий Александрович Товстоногов и сказал: «Подожди, и ты будешь играть». Товстоногов слов на ветер не бросал. Чтобы обнадежить из жалости или просто так утешить – за ним этого не водилось. И я ждал. У нас сейчас в театре так сказать не может никто. Во многих театрах очередной режиссер, когда приходит, берет тех, кого знает. Зачем ему неизвестный артист? Кот в мешке? Идеи, что актеров нужно выращивать, что ими нужно заниматься, его не волнуют. Чтобы так было, нужен режиссер-хозяин в театре. Он будет заботиться об актере. Если у актера что-то получается – он будет дальше ему давать. Но для этого нужны постановки. А для постановок нужны деньги. И вот заколдованный круг.

– Не так давно в Москве с шумным успехом прошли гастроли БДТ. Можно ли говорить о том, что возрождается старая традиция ежегодных приездов БДТ в столицу?

– Мне кажется, что обменные гастроли БДТ и МХТ – это была разовая акция. На их проведение наш театр ни у кого не просил финансовой поддержки. Гастроли БДТ – это дружеский жест навстречу друг другу Олега Табакова и Кирилла Лаврова. Но эта акция единичная. Мы ведь все-таки очень разные. Табаков может себе позволить ставить 10–15 спектаклей в сезон. Часть из них пользуются успехом. Те, что не удались, он снимает с репертуара. Финансовое положение МХТ позволяет ему рисковать. Мы же рисковать не можем, поэтому и выпускаем два-три названия в сезон. Из чего же нам делать ежегодные гастроли?

– Вам не кажется, что сейчас изменилась театральная публика?

– Может быть, в Москве так и есть – за счет огромного числа приезжих. В Питере все-таки поспокойнее. Примерно те же люди, что ходили и продолжают ходить. Вы замечали, что в театр обычно ходят парами. А значит, из пары один тянет другого (как правило, это женщины). Люди бизнеса ходят в театр только на престижные постановки. Престижные же постановки – дело рекламы. В любом театре один из пяти спектаклей можно сделать престижным: раскрутить, поставить билеты по 100–300 долларов. И это выдержат. Но это уже другая акция, к искусству не имеющая отношения.

– Если актеру так немного платят и перспектив мало. Что вас держит в театре?

– Я сейчас достиг пенсионного возраста. И в принципе я могу сказать: ухожу на контракт, играть буду только это и то. Раньше никогда в голову такое не могло прийти. Но я – человек театра-дома. А контракт – это не дом. Сейчас во мне борются две противоречивые тенденции. И не знаю, как все повернется. Возвращаясь к началу нашего разговора… Хочется напомнить о том, что у всякого государства есть «мышцы», своя кость, но есть и душа. Театр, искусство, литература – часть души. Ни о Боге, ни о душе забывать нельзя.

Справка «НИ»

Андрей ТОЛУБЕЕВ родился 30 марта 1945 года в Ленинграде в семье артистов Пушкинского театра (ныне – Александринский). В 1963 году поступил в Ленинградскую военно-медицинскую академию на факультет подготовки авиационных и космических врачей. С 1969 года работал по специальности – служил врачом в одной из армейских частей. После увольнения из армии в 1973 году окончил Ленинградский государственный институт театра, музыки и кинематографии. С 1975 года – актер АБДТ им. М. Горького (с 1992 г. – им. Г.А. Товстоногова). За годы работы в театре сыграл 39 ролей, из них больше 20 – главных. Снялся более чем в 60 фильмах. В последнее время наибольшую известность ему принесло участие в сериалах «Агент национальной безопасности» (1999), «Бандитский Петербург» (2000), «Спецназ» (2002). Работал на радио, на эстраде, на телевидении. Заслуженный артист РСФСР (1985). Народный артист России (1996). Лауреат Государственной премии России (1999). В апреле нынешнего года за книгу «Наполнение луной» удостоен премии «Петрополь-2005». Первый заместитель председателя Союза театральных деятелей России.