Лебедь в гостях

Список приглашенных звезд на этот раз был не всегда звездным. Канадский премьер Эван Мак-Ки стал Альбертом в «Жизели». Он произвел впечатление человека, которому привычней флиртовать с девушками, чем испытывать горечь от их потери. Во всяком случае печальные эпизоды партии он провел как-то вяло. Даже принудительный – по сюжету – танец, где именно физическое наращивание усилий ведет героя к смерти. Но был легкий прыжок и внимание к партнерше – легкой и техничной Екатерине Осмолкиной, которой – по образу – лучше удался первый, «крестьянский», акт, чем второй, «романтически-кладбищенский».

В «Лебедином озере» выступила солистка (не прима) Парижской оперы Элоиз Бурдон. Ее сильную духом (хотя и без «магии озера») Одетту принять можно: особенно красивы руки. Но Одиллия, раньше времени закончившая демонические вращения? Черный лебедь, скорее прямолинейно-напористый, чем обольстительный? Принц из Мариинки (Тимур Аскеров) весь балет сохранял отстраненно-любезную манеру, а крыло Злому гению в финале отрывал так равнодушно, словно эта рутина – злодеев убивать – принцу давным-давно надоела.

«Спящая красавица» с гостьей Хи Сео (Американский театр балета). Корпулентная прима прилежно копировала положенные тут благородно-игриво-изломанные позы рук, с некоторой боязнью осваивала непривычную покатую сцену, все вроде бы сделала, особенно в вариациях, но так и осталось неясным, какова эта Аврора – царственная или лучезарная, нежная или величественная? Да и дуэт с питерским артистом Филиппом Степиным (Дезире) показался чересчур формальным. Но совсем пленила, как в любой своей партии, Екатерина Кандаурова (Фея Сирени). О, эти роскошные взмахи ног в итальянских фуэте!

Самым цельным по исполнению спектаклем классики показалась «Баядерка». Если в «Спящей», к примеру, не все вариации фей радовали, то здесь глаз было не отвести даже от небольшого Танца с кувшином, в котором солировала совсем юная Мей Нагахиса. Удивительно изящная девушка еще учится в балетной школе Монте-Карло, но глава Мариинского балета Юрий Фатеев уже пригласил ее в труппу. Понятно было, что премьер Мариинки Кимии Ким (Солор) украсит спектакль: необычайно способный и хорошо обученный юноша всегда танцует так, что видно: ему очень нравится танцевать. Но и декоративно-стервозная (по роли) и очень устойчивая в ногах Гамзатти – Ханна О’Нил (Парижская опера), и томная, со «змеиными» руками Оксана Скорик (Никия) кашу маслом не испортили. Хотя к обеим при желании можно придраться. Но каковы солисты Мариинки! Старейшина театра Владимир Пономарев в мимической роли Брамина. Денис Зайнетдинов (Факир), Золотой божок (Василий Ткаченко). Солисты Индусского танца. И кордебалет, который радовал и в «Жизели», и в «Спящей», а тут, в акте Теней, еще раз доказал, что труппа не зря славна вышколенной синхронностью и вниманием к профессиональной чистоте балетных па.

Нужный вечер молодых хореографов (и неважно, что пока это больше поиски, чем находки, а хореографическая мысль – все-таки ученическая) включал пять постановок. SeasonS Ильи Живого (музыка Макса Рихтера по мотивам Вивальди) – несколько невнятная повесть о переменчивости чувств, привязанных к временам года. «Лабиринт» Ксении Зверевой (музыка Франца Шуберта и Андрея Мартынова) – долгое глубокомысленное раздумье о путях входа и выхода откуда-то куда-то. Ее же элегический дуэт «Офелия» (с Чайковским) украсился исполнением примы Маринского Виктории Терешкиной. «Последний разговор» – дуэт в постановке москвича Андрея Меркурьева (вдохновленного Бахом) понятен из названия, а уморительный и страшно наивный «Павловск» Максима Петрова (с музыкой Карин ле Фрак) рассказывает о сне музейного охранника, который танцевал с ожившими экспонатами – фигурами в старинных костюмах, а утром экспонаты сбежали, за что начальство злобно грозит пальцем горе-охраннику.

В финальном гала-концерте давали российскую премьеру – балет La nuit s’ach?ve на музыку бетховенской «Апассионаты». Французский хореограф Бенжамен Мильпье отнесся к партитуре ответственно. Трели рояля – трепетания пуантов. Мощь бетховенских аккордов – поддержки. Паузы в музыке – остановки в танце. Шесть солистов в трех парах бессюжетно повествуют о трудностях дневных встреч, ночных страстей и принципиальных разлук. В первой части, когда герои знакомятся, женщины танцуют на «формальных» пуантах, а во второй и третьей частях, когда отношения уже приватны, – балерины босые. Шестеро исполнителей станцевали эту наглядную историю с такой энергетикой, придали балету такую значительность, что хочется перечислить солистов поименно: Екатерина Кандаурова, Роман Беляков, Светлана Иванова, Тимур Аскеров, Надежда Батоева, Ксандер Париш. И второй раз (после своего вечера «Посвящение педагогу») на фестивальную сцену вышла Диана Вишнева. Чтобы в отрывке из балета Жан-Кристофа Майо «Переключения» бессильно, с подгибающимися ногами повиснуть на палке из балетного класса. Так чувствует себя балерина, погруженная в ежедневное совершенствование. Это уместный эпилог фестиваля – рассказ о настоящем артисте после спектакля.