Невеселые победы

Уральскую труппу возглавляет Сергей Смирнов – хореограф, сценограф и концептуалист. Глава «Эксцентрик-балета» собрал превосходную команду, в которой нет плохих и даже средних танцовщиков, и создал себе имя как мастер коротких спектаклей о маргиналах. Где и когда они живут – не совсем ясно, да это и не главное. Танец, во время которого странноватые бомжи мнутся, трутся и жмутся, призван показать изнанку цивилизации и рассказать о неудачниках, не вписывающихся в некий мейнстрим. «Kreis» из этой же серии. http://female-happiness.com/

Имеется отрывистая немецкая речь с депрессивным содержанием, а также музыка Баха, Вагнера и современного «компьютерного» композитора – все перелицовано так, что и не узнаешь, где кто. Есть идея круга, который дан по-всякому: как рисунок танца и как символ жизненного пространства («Мир в консервной банке», – говорит Смирнов), а также сумрачное место, где можно спрятаться от бурь и потрясений, а маска юродивого поможет выжить. Герои балета – маргиналы с приметами панков – явно не имеют ни кола, ни двора, а их внешняя суетливость не перерастает во что-то существенное. Разве что в депрессию.

С помощью тягучего и дерганого танца жители «Круга» бессильно воюют друг с другом (например, «девочки» против «мальчиков»), хотя кто кого обставил – неизвестно. Но дружба точно не победила: в этой компании каждый погружен в себя. Они суетятся внутри протянутых веревок, обнаруживают чемоданчик с золотыми яйцами внутри (их тут же разбивают, и белки с желтками противно стекают на пол), ездят на стульях с колесиками и надоедают друг другу до колик: пластика этого «сообщества» похожа на жужжание мухи. Судорожно размахивая локтями, стуча ладонями по воздуху, тряся шеями и утюжа носами землю, персонажи «Круга» меняют заторможенность на гиперактивность и что-то безмолвно лопочут, напоминая собой дурдом. Там живут именно такие люди – жалкие и назойливые, забитые и агрессивные, депрессивные и трогательные. И главное – непредсказуемые: кто может знать, что выкинет сумеречное сознание?

Зрелище получилось жутковатым, как всякое действие без цели и смысла. Но раньше в спектаклях Смирнова читались неоднозначные смыслы и была жалость к марионеткам судьбы, созданным его воображением. В немного вымученном и претенциозном «Круге» марионеточная сущность эстетски смакуется, как дорогой коньяк. С подтекстами негусто. Можно, впрочем, предположить, что это бал вампиров. Очень похоже. А финал сходен с началом: некто из числа персонажей, поворачиваясь на одном месте, снова и снова тычет в небо скрюченным пальцем.