Придется избавляться от звездной болезни

Хуже всего, если наступивший год будет ординарным. И мы по-прежнему будем восхищаться невесть отчего привезенным Тернером, проданным за 60 млн. долларов Малевичем и разборками в стане богатых меценатов, воспылавших интересом к современному искусству. Иными словами, если главным двигателем искусства останутся деньги, участь критиков и зрителей – следить за их потоками. Художники и всякого рода проекты со смотрами – вещи прилагательные. Конечно, никто не против меценатской поддержки арт-жизни. Другое дело, когда денежная масса вдруг сама становится объектом восхищения и описания. Почти все, кто подводил итоги прошлого года, не обошли вниманием огромное количество привозных звезд современного искусства. Наконец-то мы вошли в круг тех стран, куда, например, галерист Ларри Гагосян вывозит своих многомиллионных питомцев! Где-то на других площадках светились Тони Мателли, Оуслер, Вим Дельвуа, ну и (куда же без него в мировой табели о рангах) Илья Кабаков. Но мало кто честно признался – это двигались деньги. С Кабаковым все понятно – там народ конкретно шел «на Абрамовича», сделавшего подружке оригинальный подарок перед помолвкой (свадьба как раз и должна стать завершением этого арт-проекта). Но и все остальные звезды выступали в двух ролях: а) «раскрутить» какую-нибудь новую площадку; б) продаться тем клиентам, которые пока не имеют опыта езды на ярмарку «Арт-Базель». В Москву по большей части прибывает то, что залежалось в мастерских. В общем, когда я слышу, что некая галерея задумала привезти очередную «звезду» не с каким-то специальным проектом, созданным исключительно для Москвы, а звезду как таковую, я, по известному примеру, хватаюсь за пистолет, чтобы застрелиться и не писать в очередной раз о художнике, чьи «хризантемы отцвели» еще в 1980-х (вроде Йоко Оно).

Уже сейчас могу предсказать, как в марте взорвется глянец приездом коллекции Франсуа Пино. Если, конечно, найдутся на это средства. Примерный синопсис статей будет таков: богатейший человек мира, владелец аукциона «Кристис», имеющий в женах красивейшую женщину планеты, актрису Сальму Хайек, еще и сам для себя собирает. И представьте себе, не Пикассо с Ван Гогом, а какое-то скандальное и странное молодое искусство! Соотношение Пино-Хайек к этому искусству, к гадалке не ходи, будет девять к одному. Кому нужны инсталляции, когда Пино на дворе.

Но все это, как уже сказано, если год будет ординарным, и мы продолжим тешить себя мыслью насчет того, что наш арт-рынок все развивается и развивается. А ведь нам говорят еще и о кризисе – и это понятие с сопровождающей его «антикризисной» истерией давно из экономического превратилось в культурное.

Самое удивительное, что у него наряду с массой отрицательных сторон (кого же порадуют отмены музейных обменов) имеется и положительная. Я понял это, когда беседовал с одним галеристом, который горестно вздохнул: «Придется обходиться своими силами». То есть создавать свои проекты, работать не на покупателя, а на зрителя – в расчете на будущее. Здесь уже надо будет продавать не картины и объекты, а идеи. Как раз то, чего у нас категорически не хватало. Это отсутствие идей и собственных стратегий особенно ощущалось тогда, когда кураторы и чиновники бросались на поиски «новых художников» – эдаких артистических мессий и предметов будущих инвестиций. А тут вдруг надо будет нечто генерировать, оригинальничать и вообще жить своим.

Примерно так же, как нынешние европейцы, лишенные газа и прочих трубопроводных благ, начали мастерить печурки и прочие артефакты, которые прямо-таки просятся в программы «Умелые ручки». Смотришь и радуешься – вот оно живое творчество масс, чистое искусство, креатив и реальная жизнь. Правы были классики марксизма – деньги отчуждают. Иными словами, в худшем раскладе – нас ждет искусство, в лучшем – искусство звезд.

Автор – обозреватель «НИ»