Творцы в короне

«Короли танца» – понятие и стабильное, и текучее. Принцип неизменен: в программу отбираются известные танцовщики, зарекомендовавшие себя в лучших труппах мира. Они исполняют сугубо мужские танцы, без женщин-партнерш, что в балете вообще-то редкость. Обстоятельства, в том числе и форс-мажорные, и большое количество интересных артистов, постоянно тасуют творческую колоду, но высокий уровень, как главный принцип, сохраняется всегда. В «королевском» списке номер четыре остались прежние участники – бразилец Марсело Гомес, звезда Американского театра балета, и Денис Матвиенко, премьер Мариинского театра. Любимец публики Иван Васильев из-за травмы колена в последний момент выпал из афиши. Его заменил премьер Михайловского театра Леонид Сарафанов. Впервые приняли участие в проекте немецкий танцовщик Фридеман Фогель и аргентинец из Нью-Йорка Херман Корнехо.

В креативном проекте компании «Ардани» не принято в сотый раз гонять классические балетные хиты. Для концертов «Королей танца» специально ставят номера известные хореографы. На этот раз организатором Сергеем Даниляном внедрена новая творческая «фишка»: пусть каждый «король» покажет, каков он в качестве постановщика, и самому себе придумает сольный номер. Тут вырисовывается любопытное поле для экспериментов – кто лучше знает свое тело (а значит, сумеет его толково подать), как не сам артист? С другой стороны, сочинение хореографии – совсем другая профессия, чем исполнение танцев. Тут потребны не только интуиция и шестое артистическое чувство, но и ясный концептуальный рассудок, умение комбинировать детали. Тем не менее, кое-кто из «королей» не побоялся трудностей. Например, Марсело Гомес, чей балет Tristesse («Печаль») на музыку Шопена, исполненную на рояле «вживую», навеян поэтическими рефлексиями Поля Элюара, а станцован как самим Гомесом, так и его товарищами-«королями». Вдохновившись балетной неоклассикой, Гомес говорит «здравствуй и прощай» глубокой задумчивости, мужской дружбе, забубенному веселью и драматическому финалу с соперничеством и отчуждением одного парня от всех, соединяя все эти сложности в неразрывное пластическое целое. «Красотка печаль», как писал Элюар – главная героиня балета, в котором четверо превосходно танцующих мужчин демонстрируют многообразие своих возможностей, окрашивая игру стоп и рук, прогибы и прыжки в цвета утонченной элегии.

Второе отделение открылось номером Transctndence («Превосходство») под змеящиеся звуки аргентинского бандонеона. Юркий Херман Корнехо, уроженец юга Южной Америки, сочинил себе незатейливый по смыслу, но технически сложный номер, в котором выплеснул природную порывистость и умение крутить особо выразительные пируэты. Уровень «королей» и в самом деле таков, что они запросто спасут любую не очень удачную. хореографию, в том числе и свою. Леонид Сарафанов и Денис Матвиенко станцевали дуэт из балета «Квадро». Это пульсирующая телесная абстракция, в которой мужские тела излучают холодноватую энергию, а публика вольна «подкладывать» под это любое эмоциональное содержание. В случае Матвиенко и Сарафанова хотелось «подложить» встречу дружелюбных японских роботов – одного красивого и мощного, второго – красивого и изящного. Фридеман Фогель (номер Moreu) танцевал и на двух, и на четырех конечностях, прыгал на кончиках пальцев и ползал, как ребенок в песочнице, бравировал мышцами спины, смаковал и быстрый темп, и внезапные замедления музыки Баха. А в итоге искусно вылепил «портрет» солирующей старинной виолончели, для которой и написана партитура.

Денис Матвиенко в отрывке из балета «Великий Гэтсби» продемонстрировал грустный взгляд и смесь эстрадных движений с классической выучкой, которую хореограф Дуайт Роден соорудил для перенесенного в балет героя романа Скотта Фитджеральда. Сквозь довольно банальную хореографию все же прорывалась тоска Гэтсби-Матвиенко по великой неосуществленной любви. А Марсело Гомес в миниатюре «Паганини» (на музыку, естественно, Паганини) танцевал под солирующую скрипку в руках скрипача Чарльза Янга, телом отвечая на вопрос «как виртуозность смычка музыканта соотносится с телесной виртуозностью». В итоге танец выходил если не победителем, то равноправным партнером волшебно звучащей скрипки.

Финал – общий балет KO’d в постановке того же Гомеса объединил всех «королей». Название номера – аббревиатура английского King of the Dance», музыку написал один из прежних участников программы, канадский танцовщик Гийом Котэ. Под раскатистые фортепианные пассажи «короли» беспечно демонстрировали отменные тела, танцуя, как всегда, без видимых усилий. (В этой кажущейся легкости – весь смысл «королевского» танца). Это была декларация премьеров: мы все – разные, но все – первые среди равных, мы возвышенные и очень мужественные, знаем себе цену, но дорожим мужским балетным братством без ревности и зависти. Идиллия, в которой пластические шутки и «разговор всерьез» переполнялись смятением и гордостью, как нельзя лучше подходила для финала. KO’d вызвал бурю зрительских восторгов. У всех в зале поднялось настроение. Ведь хорошо исполненный балет – очень жизнеутверждающее искусство.