Михаил Левитин

Театр «Эрмитаж» на днях открыл новый сезон. Свое имя он получил по названию легендарного московского сада, который еще до революции был одним из центров театральной и художественной жизни города. Сегодня многое меняется. О саде и театре мы говорим с художественным руководителем театра «Эрмитаж» Михаилом Левитиным.

– Что тревожит вас сегодня?

– С территорией, на которой расположен театр, у меня есть проблема. Я имею в виду сад «Эрмитаж». Тут идет какая-то своя борьба, я бы не хотел в ней участвовать. Мне достаточно того, что я потерял товарища – своего замечательного друга Женю Колобова. Собственно, что говорить, у меня было тяжелейшее лето. Умерли пять друзей. И это были друзья реальные, не только для душевного общения. Но для того, чтобы сохранить дело, главный из них, конечно, Колобов.

– Что вас с ним связывало?

– Все, начиная со строительства театра «Новая опера», который он возвел по соседству с нашим. В последнее время Женя очень нервничал, присутствовал на заседаниях, где решалась судьба сада «Эрмитаж». И его присутствие как-то сдерживало людей, которые не хотели считаться с нашими художественными интересами. Надеюсь, что они будут вести себя интеллигентно и впредь. Меня очень волнует, останется ли этот сад все-таки местом, где меньше торгуют и больше играют спектаклей. Всегда это был арт-сад. Хочется, чтоб это осталось. У нас нет художественной жизни. Есть много театров, концертных залов. Люди книги покупают. А вот художественной жизни нет. Это у меня вызывает чувство колоссальной тревоги.

– У вас есть ощущение каких-то негативных перемен времени?

– Тут надо цитировать «Талмуд». Там все сказано. «Вы говорите «время идет». Безумцы – это вы проходите». У меня нет никакого ощущения перемен. Время я проверяю только через свое состояние, устал ли я, болен ли я, способен ли на сильный рывок? Я очень рад, что написал роман за довольно короткий период. Он не написан еще, но доведен до точки. Для меня это очень много, если я довожу до точки. Но не без помощи трагедий моей жизни. Смерть моих друзей заставила меня писать о главном.

– Я помню, что очень давно вы говорили, что вам трудно заниматься тем театром, которым вы занимаетесь. Потому что у нас в стране любят другой тип театра. Сейчас это чувство прошло?

– В этой стране привили интерес к психологическому театру, к правде жизни. Традиция такого театра стала у нас главной. Она была очень понятна вождям, она была очень понятна государству. И последователи этой традиции у нас обречены на внимание.

– А вы что считаете, что вам недостаточно уделяли внимания?

– Моя жизнь абсолютно прекрасна. Но я всегда был забавой для аудитории, я считался фокусником, и думаю, что для большинства я до сих пор – человек-аттракцион. Клоун. Но не человек, представляющий глобальные национальные государственные ценности. Фиглярство, клоунада, цирк. А для меня это мировоззрение. Театральное. Человеческое мировоззрение. Люди для меня делятся на белого клоуна и рыжего клоуна. Все, всегда. Иногда рыжий становится белым. Надеюсь, что это не исключает понимание психологии человека, но психологии человека, основанной не на опыте, а на чувственности, природе. Человек ведь – очень простое существо. Простейшее. Как говорил мой покойный друг Юра Кононенко «на раз, два». И это не унижает человека.

Я жалею, когда уходит легкомыслие. Все-таки я им силен. И никто этого не делал в этой стране. В наши годы никто не делал Хармса, Лабиша. Чушь. Чепуху никто не делал. Ее и не ценят, в общем-то. Но она есть правда о человеке. Я умел на сцене жить счастливо. Абсолютно умел. Я владел искусством жить счастливо на сцене. Можно сказать, артистично, но этого мало. Как я говорил Киму «напиши мне пятьдесят два куплета абсолютной чуши. И я поставлю». Людям это очень нравится, если это получается. Это не абсурд. Это состояние души. Это не желание показать – вот какой мир уродливый. А это желание показать – вот какой он счастливый.

Cправка «НИ»:

Михаил Левитин родился в 1945 году в Одессе. В 1968-м закончил ГИТИС по курсу Юрия Завадского. Когда был студентом, поставил «Варшавскую мелодию» Леонида Зорина в Казани, «Синюю птицу» Мориса Метерлинка в рижском ТЮЗе, «О том, как господин Мокенпотт от своих злосчастий избавился» Петера Вайса у Юрия Любимова в московском Театре на Таганке.

Позднее ставил в ЦТСА – «Бойню номер пять» Курта Воннегута и «Фантазии Фарятьева» Аллы Соколовой, в ленинградском театре Комедии – «Концерт для» Михаила Жванецкого. «Мерси» Булата Окуджавы в рижском ТЮЗе. В 1979 году начал работать в «Театре миниатюр». Вслед за Левитиным туда пришли такие известные актеры, как Роман Карцев и Виктор Ильченко, Любовь Полищук. Левитин поставил с их участием «Когда мы отдыхали» Михаила Жванецкого, «Чехонте» по рассказам Антона Чехова. Особый успех имела постановка 1982 года «Хармс! Чармс! Шардам! или Школа клоунов». В 1985 году Михаил Левитин стал главным режиссером театра. А в 1986-м – художественным руководителем. С этого времени театр получил название «Эрмитаж».

В общей сложности Михаил Левитин поставил больше пятидесяти спектаклей. Он автор книг: «Сплошное неприличие», «Еврейский Бог в Париже» и «Плутодрама».