Между правдой и вымыслом: Алексей Иванов написал "Тени тевтонов"

АННА БЕРСЕНЕВА, писатель

Некоторые книги Алексея Иванова относятся к фикшн или нон-фикшн так определенно, что их жанровая классификация не составляет трудности. «Географ глобус пропил», «Блуда и МУДО» - фикшн, «Месседж Чусовая», «Вилы» - нон-фикшн, причем те и другие производят одинаково сильное впечатление. И есть у него книги, в которых он стремился соединить оба жанра, причем нельзя с уверенностью утверждать, что это пошло на пользу. Читая «Тобол» - автор называет его «роман-пеплум», - то и дело ловишь себя на желании пролистать страницы, на которых запечатлены события вымышленные, чтобы поскорее добраться до тех, на которых жизнь Сибири петровских времен представлена в виде прямого исторического описания. Беллетристические крепления и подпорки в «Тоболе» не в силах удержать мощный поток исторической реальности и выглядят поэтому не обязательными. Вымысел блекнет в сравнении с событиями, которые автор привел в книгу непосредственно из исторических источников. Возможно, из-за недостаточности драматургического напряжения не удался и снятый по мотивам «Тобола» фильм; эпическая повествовательность невоспроизводима в кино.

В новом романе «Тени тевтонов» (М.: Группа Компаний «РИПОЛ классик». 2021) Алексею Иванову удалось найти гармоничный способ совместить беллетристическую структуру с насыщенной исторической фактурой. То и другое проявляет себя здесь в наиболее полном и выигрышном виде, автор умело выбирает из гигантского исторического материала именно то, что органично впишется в остросюжетное повествование, и таким образом создает необходимое напряжение во всех элементах текста.

Действие романа происходит параллельно в двух временных пластах - в первые месяцы после окончания Второй мировой войны и в середине XV века. Место же действия одно: земли Тевтонского ордена, Восточная Пруссия, город Пиллау (Балтийск). «Красота этих лесов и протяжного взморья была упоённой и зыбкой, словно отражение в воде. А суровые орденсбурги словно скрепляли её своей укоренённостью», - сказано о нем в романе.

Каждый из вымышленных героев, вне зависимости от времени действия, буквально насыщен историческим материалом, причем так, что этот огромный исторический материал не выглядит инородным, вставным. Высокий класс! Органичность результата особенно удивительна потому, что в основе романной структуры лежит умозрительная и проговоренная схема, согласно которой разные эпохи рифмуются друг с другом следующим образом: «В обыденном и ничем не примечательном настоящем беззвучно, как вода, проступало прошлое. События не совпадали точь-в-точь; мерцающие времена отражали друг друга неявно и расплывчато, будто акварель сквозь акварель. И всё же созвучие времён не было самообманом. Да, пьесы оказались на разных языках, и актёры в них играли не те, и драматурги не ведали друг о друге, но символ, порождающий действие, всегда выстраивал свой неизменный родовой сюжет: если роза – то любовь, если крест – то распятие, если меч – то война».

Символический меч Сатаны, Лигуэт, найденный тевтонскими рыцарями еще во время крестовых походов, тоже существует в реальности обеих сюжетных линий романа. И в каждом из его временных пластов он неизменно рассекает материал любой прочности, освобождает от вины, а будучи вонзенным в сердце, порождает анастифонта - бесстрашного воина, который исполнит любой приказ того, кто владеет Лигуэтом. Трудно выбрать, в котором из романных времен связанные с мечом Сатаны приключения написаны более увлекательно. Отмечаешь лишь, что, нравится это кому-то или нет, Вторая мировая война как-то незаметно и естественно заняла в восприятии современного читателя если не совсем, то почти такое же место, как и войны времен тевтонов, и за счет этого в обеих вполне органично предстают мистические существа.

Во времена могущества Тевтонского ордена ищет меч Бафомета-Сатаны польский шляхтич Каетан, и сердце его сосет «ледяная жуть – так вампир, запертый в гробу, сосёт камень, который на похоронах ему вложили в рот. Говорят, что ночью на кладбищах с креста на крест мягко прыгает Чёрный Кот. Говорят, если на кладбище похоронена невинная невеста, то ночью она блуждает по могилам – ищет себе жениха, и не дай бог, если обнимет синими руками и поцелует в губы. Говорят, при входе на погост надо обронить монету, дабы Ночной Привратник выпустил обратно… Говорят, всегда найдётся могила, на которой в полночь зажигается лампада: кто увидит её – станет призраком. Говорят, нельзя кланяться, иначе рядом появится Швея Саванов и тесёмкой измерит тебе плечи. А ещё есть Длинная Вдова. И Лютня Мёртвых, чей звон лишает разума. И Облако Сон: попадёшь в него – и проснёшься уже погребённым…» А в первые месяцы после победы советский солдат Володя заглядывает в глаза загадочной немецкой девушки, видит, что глаза эти «больше Второй мировой», и из этого возникает новая мистика - со своей предопределенной любовью, со своими мифическими существами, одним из которых становится немецкий танк со всеми его техническими особенностями, которые автор - это очевидно - изучил в совершенстве.

Вообще, в «Тенях тевтонов» нет ничего, что Алексей Иванов не изучил бы в совершенстве. Достоверность воссозданного им мира - не выдуманного, а именно воссозданного со скрупулезностью историка, изъездившего и исходившего к тому же все места, где происходит действие, - поражает. Ход каждой битвы и каждого боя, каждая подробность устройства орденсбурга и катакомб под городом Пиллау, каждая деталь вооружения и обмундирования тевтонского воина и советского солдата - все это и создает ту достоверность, в которую можно бесстрашно помещать хоть Бафомета, который из века в век отправляет посланников на поиски своего меча, хоть суккубов, которые придаются этим посланникам в помощь, - читатель поверит в их существование. Да и суккуб, в XV веке на кожаных крыльях вылетающий из окон замка Мариенбурт, описан с тем же детальным правдоподобием, с каким описана, к примеру, повседневная жизнь немцев города Пиллау, в который только что вошли советские войска.

Есть книги, о которых если спросишь, почему их интересно читать, то услышишь ответ: по всему. «Тени тевтонов» - именно такая книга.