Танцуют все

В том, что матиссовский «Танец» оказался в Москве, особую роль сыграли технические нестыковки и бытовые неурядицы. Кто знает, можно ли было доставить 15-метровое полотно в Россию, если бы в 1931 году от него не отрекся американский миллионер Альберт Барнс. Матисс просто просчитался в размерах и сделал его меньшим, чем заказывал магнат для парадного зала своего фонда. Полотно так и осталось в Париже. Впрочем, к тому времени это был уже второй «Танец» – первый шедевр на эту тему был раз в пять меньше и был написан в 1909 году для особняка Сергея Щукина. Сейчас он хранится в Эрмитаже: специально к нему бегут на третий этаж все поклонники модернизма. Впрочем, есть и третий вариант, который подошел Барнсу и был в 1933 году отправлен за океан.

Другая причина, по которой парижский шедевр теперь оказался в Москве, совсем банальна – ремонт в парижском Музее современного искусства. Чтобы картина не пылились в запасниках, дирекция решила отправить ее в российский вояж. Главной остановкой путешествия второго «Танца», естественно, стал Санкт-Петербург. Там, не мудрствуя лукаво, просто сопоставили картину начала века с ее же поздней (совершенно отличающейся) версией. Гости главного музея Петербурга могли понять, как первый «Танец» – модерн начала века (охристые фигуры в безвоздушном пространстве) – перерос во второй, кубистский, урбанистический, пронизанный сексом и городской энергетикой. Это была выставка не одной, а двух картин, и в самом диалоге уже была интрига. В Москве сравнивать не с чем – эрмитажное панно до столицы не доехало. В результате мы имеет одиноко висящий триптих и мелко написанную аннотацию с историей картины. Если бы не огромная афиша при входе в ГМИИ, эту выставку никто бы и не заметил – висит себе огромное бесценное украшение в закутке за колоннадой.

Проблема в том, что показать одну картину куда как сложнее, чем устроить выставку со множеством экспонатов. Конечно, в каждом музее имеется какой-то хит, вокруг которого собираются самые большие толпы туристов. За примерами далеко ходить не надо: «Монна Лиза» Да Винчи в Лувре, «Менины» Веласкеса в Прадо, «Ночной дозор» Рембрандта в Амстердаме. Ради одной «Герники» Пикассо выстраиваются огромные очереди в мадридский Центр королевы Софии. Но как бы то ни было, глазу нужно разнообразие, и современный зритель не может по примеру Ромена Роллана простаивать три часа у одного шедевра (именно столько времени, по преданию, писатель простоял у «Троицы» Рублева). Поэтому хиты подкрепляются другими экспонатами. Так, например, буквально два года назад в тот же Пушкинский музей привозили еще более именитую картину – «Искусство живописи» Вермеера из Вены. При том, что сложные композиции и зашифрованные символы голландского художника можно разглядывать часами, картина была помещена в рамках выставки «Музыка в изобразительном искусстве». Хотя к музыке она имеет отношение весьма отдаленное, смотрелась картина, как бриллиант в достойной оправе.

Другой путь показа одного шедевра сегодня все чаще выбирают британские, а вслед за ними и американские музеи. Они устраивают настоящие шоу вокруг картины. На отдельных мониторах демонстрируется техника создания полотна. Рядом висят репродукции или подлинники тех образов, которые повлияли на художника. С помощью компьютерщиков придумываются самые разные игры со зрителем. На весь мир, например, недавно гремела выставка в Британском музее, где как раз с помощью рентгена на глазах у зрителя «раздевали» египетскую мумию. Кстати сказать, парижский «Танец» дает прекрасный повод для подобного рода игр. Ведь художник изобрел для него специальный метод работы: вырезал огромные фрагменты, заставлял маляров раскрашивать их одним тоном, а потом складывал в целую композицию, всякий раз варьируя их положения. Почему бы не заставить пофантазировать зрителя делать то же самое? Матисс сравнивал свое творение с порталами готических соборов. Почему бы тут же не показать те же порталы? Никто не собирается обвинять наших замечательных музейщиков в халатности: здорово, что нашелся спонсор для российских «гастролей» панно. Но пока у наших музеев в ответ на западные изыски есть один аргумент: дайте побольше денег, и мы устроим шоу не хуже ихнего. А пока так и будем развешивать полотна на манер собирателей XVII века.