Смерть в болоте

История, придуманная в XVIII веке аббатом Прево, не только пережила свое время как литературный шедевр, но и вдохновила многих деятелей искусств. Первый балет на эту тему был поставлен во Франции в 1826 году. Есть не очень известные оперы Обера и Хенце, есть оперные партитуры-хиты – «Манон» Массне и «Манон Леско» Пуччини. Считается, что Макмиллан посмотрел фильм с Катрин Денев – «Манон-70» – и, вдохновившись зрелищем, решил ставить на эту тему балет. Он взял музыку Массне, не чисто оперную и не из «Манон», а из разных произведений. Сквозной мелодией стала знаменитая «Элегия».

Макмиллан остался верен времени написания романа. Он наполнил действие дамами в атласе и бархате и кавалерами в париках и панталонах. Шпаги и карточные игры, свечи и гусиные перья, разодетые дворяне и грязные уличные оборванцы – контекст и фон этой трагической истории. В спектакле с обилием бытовых подробностей густая мимика – необходимая часть зрелища, а эпизод, в котором тюремный надзиратель насилует Манон, отдает эротической дотошностью. Здесь пишут письма, задирают юбки, хлещут вино, пересчитывают деньги, ездят в каретах и чинят корабельные снасти. Действие мечется из провинциального трактира до парижского борделя с зеркалами и золоченой мебелью, от любовного гнездышка Манон и де Грие с огромной кроватью под балдахином до болот Луизианы, где героиня умирает на руках любовника. Бутафория тонет в танцах, и классическая лексика использована во всем разнообразии. В густонаселенном спектакле пляшут все: пассажиры и проститутки, жадный брат Манон и его любовница, попрошайки и похотливые любители девочек. А главное, сами герои, наделенные цепочкой выразительных дуэтов, каждый из которых соответствует новой стадии отношений.

После лондонской премьеры пресса пеняла мэтру за обращение к истории, наполненной морально сомнительными персонажами, которые участвуют в азартных играх и темных делишках. Критики смотрели в корень: «Манон», как, впрочем, и другие балеты Макмиллана, ломала представление о сюжетном костюмном спектакле, где добро, даже при трагическом конце, непременно побеждало зло. Но автор как будто бравировал выбором. «В балете участвует шестнадцатилетняя героиня, прекрасная, но абсолютно безнравственная, и герой, который под ее влиянием становится шулером, лжецом и убийцей. Нетрадиционный сюжет для балета, верно?» – говорил хореограф.

Повествовательный слой может «прозвучать» по-разному в зависимости от манеры танца и стиля исполнения. «Манон» – английский спектакль, а значит, его суть – ненавязчивая тщательность танца и жеста. Именно этого не хватало труппе Музыкального театра. Да, балет в Москве ставили представители Фонда Макмиллана. Но на спектакле казалось, что массовка не показала и половину «вкусных» подробностей, которые недавно поразили в гастрольной «Манон» Королевского балета Ковент-Гарден. Нищие как будто не нищенствовали, попрошайки не попрошайничали (или делали это невыразительно), ловеласы слабо ловеласничали. Даже продажные девки соблазняли без азарта. Брат героини (Дмитрий Соболевский) ярко отметился в момент громкого падения на пол в пьяном виде. А покупатель красот Манон Господин Г.М. (Станислав Бухараев) казался простоватым, как переодетый крестьянин.

«Старинные» костюмы, часто пошитые, судя по их виду, не из особо роскошных тканей, тоже претерпели эволюцию в сторону упрощения. Незабываемые английские лохматые парики дам полусвета стали приглаженными, в то время как танец, наоборот, разлохматился. Приглашенный из Датского королевского балета Альбан Лендорф (де Грие) обладает мягкими, разработанными ногами, крепкими для дуэтных поддержек руками, коренастой фигурой и довольно чистым танцем. Но юноша слишком мало репетировал с партнершей, чтобы состоялся качественный дуэт. Татьяна Мельник (Манон) – удача московского спектакля, но скорее в потенциале. Ей хорошо удались вращения и техника вообще, зато динамика образа намечена в туманной дымке. Зритель больше угадывает, чем видит, что именно балерина хотела «произнести». Порочностью от этой Манон не пахнет: Мельник такое пока не сыграть. Поэтому первый и второй акты (когда девица в расцвете сил сводит с ума мужчин) проходят актерски бледнее, чем последнее действие (женщина, больная душевно и физически, познает тщету суетных стремлений). А ведь ключ к поведению героини – циничные слова из романа: «Неужели ты веришь, что с пустым животом можно быть нежным друг с другом?» Как писала лондонская газета, «для Манон Леско, как и для общества в целом, секс – это валюта». Но в финале она обесценивается.