В Сочи дефицит кислорода

Прилетев на «Кинотавр» на следующий день после открытия, я поймал стихающие отголоски «Короткого замыкания» – альманаха из пяти новелл о любви, показанного накануне в качестве эстетического манифеста нового поколения российской режиссуры в лице Петра Буслова, Ивана Вырыпаева, Алексея Германа-младшего, Кирилла Серебренникова и Бориса Хлебникова. Слышанные мнения сводились к одному: «Говорить умеют, но не знают, о чем». То есть налицо не только финансовый, но и ментальный кризис в российском кино.

Первые конкурсные просмотры особого оптимизма не прибавили. Сперва показали четыре короткометражки, три из которых – «Очная ставка» Игоря Хомского, «Бобо» Азиза Сатторова и «Улыбка Будды» Баира Дышенова оказались прилежными ученическими этюдами, свидетельствующими об овладении ремеслом, но не о творческих задатках режиссеров, и только в одной работе – «Аргентина. Интервью с мертвым наркодилером» Михаила Марескина – почудилось авторское начало, просвечивающее сквозь заемные конструкции.

Затем последовал полнометражный «Кислород», снятый Иваном Вырыпаевым по собственной известной пьесе и похожий на матрешку, во внешний сюжет которой вложен внутренний. Первый сводится к тому, что парочка исполнителей рэпа записывает диск из дюжины речитативов, снятых наподобие клипов. Отталкиваясь от библейских заповедей, исполнители с пристебыванием иллюстрируют и комментируют ими же разыгранную историю деревенского парня, который вместо проповедей слушал плеер, а в один прекрасный день расчленил жену лопатой за то, что в ней было мало кислорода, и завел себе оксигенную городскую девицу. Метафизическая мелодекламация на библейские темы по поводу столь нехитрого сюжета показалась искренней (что подтвердилось на интересной пресс-конференции режиссера), хотя не очень глубокой, но аудиовизуальный ряд был очень ярким. Из этого можно было сделать вывод, будто режиссер Вырыпаев, перейдя из театра в кино, слегка придушил в себе Вырыпаева-драматурга, чтобы от нехватки кислорода тот заглючил и с помощью прекрасного оператора Андрея Найденова спроецировал свои глюки на экран. Впечатлила и сама идея, позволяющая вслед за кислородом экранизировать всю таблицу Менделеева, начиная с водорода, метаболическо-метафорические функции которого не менее значимы. Не говоря уже о водородЯщих женщинах, которые способны поразить мужские органы чувств не слабее, чем кислородЯщие, хотя слабее, чем сероводородЯщие. Христианских заповедей для осмысления этих феноменов, пожалуй, не хватит, но есть еще ницшеанские и тантристско-мантристские, которые лягут на рэп с еще большим кайфом.

На ночь глядя состоялась премьера «Европы-Азии» Ивана Дыховичного по сценарию братьев Пресняковых. Пресный полуторачасовой КВН с двумя-тремя добавленными для пряности шутками за гранью фола, разыгранный на одной придорожной площадке кривляющимися самодеятельными актерами, – таков первый совместный блин, испеченный тремя, бесспорно, одаренными людьми. Когда на экране появился бокал со спермой, часть публики стало подташнивать, а мне стало душно, и я вышел в фойе, где вспомнил «Копейку» того же Дыховичного, в которой крупный гэбэшный чин наливал более мелкому стакан своей мочи. При всей физиологичности этого акта в нем доминировал очевидный смысл, возводивший в символическую степень характерное для российского начальника стремление «опустить» близстоящих (которое можно увидеть и в телерепортаже с вершин власти). В эпизоде из «Европы-Азии» смысла не было, было только желание шокировать.

Не исключено, что во втором фильме именитой троицы нам продемонстрируют поедание экскрементов.

Во всяком случае, сам Дыховичный не исключил такой перспективы.