«Революция, которую никто не заметил»

Давно доказано, что лучшие перевороты и революции – те, которых никто не замечает. Просто в одно прекрасное утро обнаруживается: вау, а телефонные будки на улицах упразднены! И слышны какие-то новые речи, и с газетных страниц и с экранов телевизоров смотрят совершенно другие лица (хотя бы в одной отдельно взятой области).

Вся театральная пресса так долго и настойчиво твердила, что начальникам от культуры давно надо дать дорогу молодым. Что пора омолодить состав художественных руководителей театров. А теперь, когда все это произошло на деле, событие осталось практически незамеченным. Разве что порадовались за Маяковку – дескать, какой козырной туз им выпал!

Между тем из четырех постоянно муссирующихся фамилий – трое режиссеров обрели свои театральные площадки (вакансий еще пруд пруди, а кандидатов, как выяснилось, раз-два и обчелся).

За одну эту весну свои театральные дома обрели Юрий Бутусов, Кирилл Серебренников и Миндаугас Карбаускис (в прошлом году театр Пушкина возглавил Евгений Писарев). В театральной истории разве что в переломные революционные годы случался такой массированный выброс новых имен на руководстве.

Юрий Бутусов стал худруком театра Ленсовета. Режиссер вернулся на родное пепелище, где после института вместе с командой актеров-единомышленников – Константином Хабенским, Михаилом Пореченковым, Михаилом Трухиным – поставил вошедшие в театральную историю «Войцека» Бюхнера, «Сторожа» Гарольда Пинтера, «В ожидании Годо» Беккета… Соберется ли старая команда (уже давно переехавшая в столицу и вошедшая в статус «глянцевых баклажанов»)? Или придется строить театр совершенно с иными людьми – Бог весть. Только что поставленная в «Сатириконе» чеховская «Чайка» предъявила какого-то нового и незнакомого режиссера и обещает этот человек многое…

Свой театр «Платформа» создает в пространстве «Винзавода» Кирилл Серебренников вместе со своим курсом студентов Школы-студии МХТ. В интервью «НИ» режиссер поведал, что это будет авторский проект, «соединяющий театр, танец, музыку и медиа»... Театр уже назвали «первым российским политическим и патриотическим театром». И конечно, интересно поразмышлять о генезисе этого типа театра, о его связи с политическим и патриотическим русским кино (также не так давно окончательно оформившемся)… Но этот экскурс далеко уведет от рамок колонки. Впрочем, подробнее о задуманном мультипроекте и об источниках его финансирования сам режиссер обещает рассказать не раньше осени.

Наконец, художественным руководителем Театра имени Маяковского стал Миндаугас Карбаускис. При желании можно прочертить линию прямого наследования – ученик Петра Фоменко наследует театр Андрея Гончарова, учителя Фоменко (так сказать внук берет в свои твердые руки дедовский дом). Но интереснее другое – как выясняется, Карбаускиса просили пригласить сами актеры Маяковки, не убоявшись рассказов о его трудном характере (режиссеров с легкими характерами, видимо, в природе просто не бывает). И эта ясно выраженная воля труппы напрочь опровергает прочно сложившееся в театральном сообществе убеждение, что актерская масса косна, инертна и мечтает о руководителе, который «никого не тронет и все оставит, как есть», будет подстраиваться под актерские амбиции и обслуживать авторитеты. Откуда идет это убеждение – выяснить не удалось, но в мозгах оно сидит твердо. И многие мои коллеги убеждены, что работающие в театре люди не должны вообще иметь никакого отношения к выбору своего руководства.

Понятно, что меньше всего от Миндаугаса Карбаускиса можно ожидать, что он все оставит, как есть. Этот режиссер органически не умеет ни под кого подстраиваться и никого обслуживать, хотя и обладает прекрасным даром контакта с актерами разных школ и умением делать их «своими» актерами. Пока он обещает «внимательно всмотреться в каждого» и открыть дверь Маяковки для молодых режиссеров.

Назначение худруком часто рассматривают как своего рода почетную должность. На самом деле это ведь всего лишь разрешение выйти на старт. Перед новыми художественными руководителями – дистанция огромного размера и груз ответственности, ранее незнакомой. По сути, мы становимся свидетелями эксперимента, поставленного жизнью. Поколение 40-летних получает право и возможность высказаться. Предъявить, что давно мечталось уже без оглядки на руководящих и направляющих.

Когда-то прекрасный советский философ и один из основателей московского методологического кружка Георгий Щедровицкий объяснял участникам своих организационно-деятельностных игр, что ты свободен до той минуты, пока не взял слово и вместе с ним ответственность на себя. До этой минуты ты можешь прятаться за спинами, можешь менять свои взгляды, можешь позволить себе роскошь вообще их не иметь, можешь произвольно скользить вслед за любимой мыслью. Но, раз взяв слово, ты должен быть готов отвечать за него всей своей жизнью. А иначе слово останется сотрясением воздуха.

Наши сорокалетние взяли слово, отсчет пошел, и «проверка дорогой» началась. И Боже мой, как бы хотелось, чтобы уже следующий сезон показал своевременность, оправданность и дальнюю перспективу «бархатной революции» в нашем театральном деле.

Автор – театральный обозреватель «НИ»