Posted 7 октября 2003,, 20:00

Published 7 октября 2003,, 20:00

Modified 8 марта, 09:44

Updated 8 марта, 09:44

Искусственная лихорадка

Искусственная лихорадка

7 октября 2003, 20:00
По количеству открываемых музеев и галерей Москва готовится обойти все мировые столицы. Можно сказать, после «строительного бума» столица переживает бум музейный. Зачем их столько городу – вопрос далеко не праздный, и ответ на него может принести немало сюрпризов.

Если брать только те сведения, которые распространяет московская мэрия и близкие к ней источники, на подходе как минимум три новых музейных центра. На Химкинском водохранилище к концу октября откроется Музей Военно-морского флота. Уже почти готова новая галерея Ильи Глазунова на Волхонке. Тут же по соседству с Глазуновым зреет еще одно новое музейное образование – Музей Василия Тропинина. Но и это не все. Сейчас планируется масштабная реконструкция Третьяковки, расширение Пушкинского музея и строительство грандиозного здания для Центра современного искусства.

Что касается создаваемого Военно-морского музея, то появление подводной лодки «Новосибирский комсомолец» и сторожевого корабля «Дружный» в тихих московских водах, где и туристическим яхтам тесно, можно объяснить разве что политическими амбициями (мы не хуже Питера) или модным поветрием, связанным с телерепортажами о проблемах и катастрофах нашей флотилии. Из двух списанных кораблей предполагается устроить нечто вроде военного Диснейленда: калининградский завод «Янтарь» уже переоборудовал когда-то боевой сторожевик в развлекательное заведение с барами, кинотеатром и гостиничными номерами. На днях «Дружный» спущен на воду и обещает пришвартоваться у Химок недели через две. Он станет веселым дополнением к жутковатой подлодке. На вопрос корреспондента «НИ», насколько популярны сейчас армейские музеи и зачем Москве нужен заповедник военных кораблей, заместитель директора Центрального музея Вооруженных сил Сергей Есипов ответил: «В принципе столица любой морской державы имеет корабль-музей. И мы искренне радуемся, что Лужков осуществил-таки свою давнюю мечту. Интерес к военным музеям очень большой: у нас, к примеру, бывает до миллиона человек в год. Единственное, что хотелось бы посоветовать московским властям – привлекать специалистов. Иначе выйдет обыкновенный аттракцион для зарабатывания денег».

Улица Волхонка в центре столицы превращается в музейную ось: через три года здесь выстроятся в ряд как минимум десяток выставочных залов и центров. Отталкивая друг друга локтями, директора будущих музеев отвоевывают территории. Не так давно все с замиранием сердца следили за схваткой Ирины Антоновой (директор Пушкинского музея) с Александром Шиловым (директор собственной галереи). Расширяясь в глубь квартала Воздвиженки, Шилов угрожал административным корпусам Государственного музея изобразительных искусств (ГМИИ): он даже положил рядом трубы. А Пушкинский музей захватил ближайшие дома и усадьбы в Знаменском переулке, надеясь, что через пять лет превратит его в музейный квартал; для этого, правда, потребуется выселить Институт философии и еще сотню офисов. Напротив Пушкинского уже сверкает лазоревым светом Галерея Ильи Глазунова, которую покинули строители и окружили стаи вороных джипов. Однако сотрудники Галереи категорически отказываются назвать дату открытия. Манера Ильи Сергеевича – посвящать свои выставки символическим датам, известна всем. А потому зрители здесь появятся, скорее всего, к Рождеству (во всяком случае, не к 7 ноября).

По соседству с Глазуновым несколько приятных домиков присмотрел для себя выселенный из Замоскворечья по причине реставрации здания Музей Тропинина. Сейчас его коллекция картин XVIII – начала XIX веков распределена по разным залам. Шедевры демонстрируются в Литературном музее Пушкина на Пречистенке, какие-то холсты украшают стены кремлевских кабинетов – есть даже в апартаментах Путина (не пропадать же добру). Бездомный директор Ирина Егорова мечтает о музейном комплексе. Как сказала Егорова «Новым Известиям», два года назад Юрий Лужков пообещал ей отдать мемориальный дом Тропинина на Волхонке, но дело постоянно затягивают различные департаменты и ведомства. Сейчас этот дом реконструируется... но совершенно не понятно, для кого. Музею остается надеяться, что к 2005 году, то есть к 225-летию Тропинина, все сдвинется с мертвой точки и, как говорит Ирина Алексеевна, с помощью нового центра, в котором будут продавать расстегаи и проводить концерты с романсами Алябьева, «молодежь удастся оттащить от Манежной площади, откуда каждый день выметают сотни шприцев».

На первый взгляд, ситуация может показаться парадоксальной: почему с такой легкостью центральные особняки превращаются в музеи (то есть в убыточные предприятия). Оказывается, у музееведения есть другая сторона: как правило, реконструкцию и открытие нового музея сопровождает строительная эпопея, в результате которой инвестор получает почти 70% новых площадей. Около музея вырастают офисы и жилые комплексы. Такие художники, как Шилов и Глазунов, находят подобных инвесторов моментально, более скромные директоры вынуждены ожидать своей очереди в кабинетах департамента столичного строительства.

В России складывается удивительная ситуация: в то время как, например, во Франции сокращаются музейные дотации и музеи вынуждены зарабатывать сами, в Москве научились зарабатывать на музеях. Насколько качественны эти музеи и не пахнут ли они тем же московским кичем, что и новая архитектура, – этот вопрос пока не всплывает. Возможно, на него будет ответ, когда схлынет музейная лихорадка.

"