Башня обозрения

Трудно себе представить, чтобы сегодня кто-то из гостей столицы по возвращении на родину с блеском в глазах рассказывал о посещении панорамы «Бородинская битва» (одной из самых «продвинутых» для своего времени, для 1912 года). Или чтобы в Музее первого Совета в городе Иваново по-прежнему с восторгом рассматривали панораму революционной стачки на берегах реки Талка (если она вообще еще открыта). Не говорю уже о всяких старомодных мини-боксах с ландшафтом, флорой и фауной доисторических времен в краеведческих музеях. Эдакие забавы «старины глубокой» вроде раешных театров или биноклей для просмотра стерео-картинок.

Между тем панорама, созданная во дворе знаменитого Пергамского музея Берлина, внушает не просто восхищение, но и неподдельный энтузиазм. Даже те немцы, для которых берлинский Музейный Остров – это что-то вроде Третьяковки для москвичей (один раз сходить – и забыть), покорно встают в очередь и платят немалые деньги, чтобы взглянуть на чудо музейного дела.

Суть затеи в следующем: прямо перед центральным входом на историческую экспозицию художник со сложными этническими корнями Йадигар Асизи (ныне – гражданин Берлина) возвел двадцатиметровую башню, окружность которой составляет порядка ста метров. Зрители поднимаются наверх по внутренней винтовой лестнице и оказываются на смотровой площадке. Оттуда открывается монументальный круговой (360 градусов) вид древнегреческого города Пергама в момент его расцвета в III веке до н.э. Панорама поднимается в высоту и уходит далеко вниз. Мы оказываемся словно бы на вершине реальной городской башни, вокруг которой раскинулись холмы с храмами, античным театром, рынком, дворами жителей, скульптурной мастерской, стадионом.

Однако в сравнении с условной иллюстрацией в учебнике по истории Древней Греции у этого зрелища помимо размеров есть три кардинальных отличия. Во-первых, перед нами не столько картина, сколько фотография, компьютерный коллаж с предельно реалистическими деталями (вплоть до трещин на камнях и листиков на кустах). Во-вторых, весь город наполнен людьми, словно бы перед нами остановленный кадр сверхмасштабного голливудского блокбастера. Рассматривать, кто и чем из граждан занимается, – отдельное приключение. Наконец, в-третьих, панорама Пергама имеет сложное световое и звуковое сопровождение. Город то погружается в ночь, то встречает рассвет, то его озаряют беспощадные лучи дневного солнца (все это за 30 минут вашего сеанса). Каким-то поразительным образом до вас доносятся именно те звуки, которые соответствуют сценкам, на которые вы смотрите: встреча сенатора, стадионные игры, храмовая церемония и вплоть до колотушек ночных сторожей.

Если судить по словесному описанию «Панорамы античного города», это не бог весть какое достижение. Тем более реальный скульптурный алтарь из храма Пергама – немецкие археологи вывезли едва ли не весь храм в XIX веке – воссоздан в соседнем зале и производит в своей подлинности по-настоящему ошеломительное впечатление. Вместе с тем у творения господина Асизи есть несомненное достоинство: это почти научная реконструкция античного полиса по реальным археологическим данным (теперь это место на западном побережье Турции вблизи селения Бергама). Если учесть, что Йадиган Асизи начинал с менее «умных» панорам – в Лейпциге он показывал джунгли Амазонии, а потом и восхождение альпинистов на Эверест, – шоу в Берлине воспринимается как откровение, стык новых технологий, науки и искусства. Тем более потом можно пройти в музейные залы и посмотреть на остатки двухтысячелетних скульптур и колонн совсем другими глазами.