Русский музей показывает «Круг Петрова-Водкина»

В корпусе Бенуа проходит масштабная выставка Кузьмы Петрова-Водкина, его учеников и последователей, под названием «Круг Петрова-Водкина». В основном это ученические работы. Яркие, не отягощенные стилистическим самосознанием, они радуют глаз, но оставляют впечатление цветовой дисгармонии и внутренней бесплотности.

«Круг» – это ряд художников (по большей части художниц), окружавших Петрова-Водкина в школе Елизаветы Званцевой, а затем в Академии Художеств (вернее, различных ее модификаций того времени), и перенявших у него подход к исполнению живописи. Именно подход – подтекст – у большинства работ либо нехитрый ученический, либо выдает попытки ощупью найти свой творческий метод. Несмотря на чистые цвета и простые фотогеничные композиции, большинство работ производят ощущение зыбкости исторического и художнического бытия.

Выставка претендует на монументальность и надеется подарить зрителю чувство первооткрывателя: действительно, многие работы здесь мы увидели впервые (а многих имен зрители, вероятно, не знали до выставки).

Петров-Водкин пришел преподавать в школу Елизаветы Званцевой вскоре после Бакста, уехавшего в Париж, и в ряде ученических работ заметны отголоски Серебряного века: неброскость, легкость, условная фантастичность.

У Евгении Благовещенской эти качества переросли во вполне современный академизм, большинство же учеников переняли манеру обращения Петрова-Водкина с цветами и перспективой. В итоге уже во втором зале цвет начинает бить по глазам. В лучшем случае вам предлагают скупые и жесткие плакатные цвета, в худшем – залитые цветом плоскости без полутонов, не дающие взгляду ни минуты покоя. Демонстративный отказ от нежной цветовой палитры модерна вроде бы стал символом русского авангарда, но как же неумело «званцевцы» иногда орудуют цветом!

На фоне «круга» работы Петрова-Водкина звучат глубоко и уверенно. Явно тонкое чувство цвета, особенно отчетлива разница в зале с автопортретами. Петров-Водкин смотрит с именитого полотна глазами цвета озерной воды, а его смуглая кожа буквально переливается на свету – такой живописной проработанности ученики и ученицы не продемонстрировали.

В целом выставка будто играет на контрасте с постоянной экспозицией Русского музея, где много нежных, даже туманных работ Борисова-Мусатова. Работы Надежды Лермонтовой, Фавсты Шихмановой и еще ряда художниц напротив, подчеркнуто мужественны – впрочем, время было суровое, и поставить в упрек «не женскую» живопись нельзя.

Насытившись послереволюционной феминистской риторикой, нельзя не обратить внимание, как аккуратен и последователен в работе Леонид Чупятов – похоже, именно он перенял максимум у Петрова-Водкина и даже внес некую свежесть взгляда (посмотрите хотя бы на легкий «Белый натюрморт»). Кураторы включили в «круг» и Александра Самохвалова, которого мы знаем по совсем иным работам – по монументальной солнечной утопии.

Самохвалов, как и Чупятов, умело обращается с цветами, но слегка переигрывает в композиции. Впрочем, всегда ведь хочется пойти дальше учителя, а композиционные эксперименты Петрова-Водкина уже предпринимались где-то на грани с китчем (во всяком случае, так кажется из 2016 года). Наверное, отчасти это и есть причина популярности художника и повод организовать такую неоднозначную выставку.