Писатель-сатирик Анатолий Трушкин:

– Времена меняются. Исчезла армия писателей-сатириков. Их место заняли многочисленные юмористы и появились весьма пошлые передачи. Вам тоже приходится подстраиваться под вкусы публики?

– Трудно сказать. Как вы справедливо заметили, не стало сатирических, иронических передач. Они убраны. А нам же надо как-то жить, существовать. Но и «подделываться» под зрителя, под его вкусы тоже нельзя, потому что критерии юмора упали. И тот, кто пошел вслед за требованиями публики, лишился высокого писательского звания. А некоторые его и не имели. Я отношу себя к литературе, а не к эстраде. Просто мы на эстраде выступаем. А тех, кого бы я назвал писателями-сатириками, их можно по пальцам сосчитать – это Жванецкий, Арканов, Альтов, Задорнов… И еще несколько человек. Остальные отдельными выплесками появляются, но довольно скоро начинают создавать те самые юмористические сериалы, о которых вы говорите.

– Вы перечислили писателей старшего поколения…

– Но моложе-то и нет, к сожалению.

– Может быть, мы их просто не знаем? Например, им трудно стать заметными…

– Нет, причина не в этом. Их просто нет, потому что исчез литературный юмор, корифеями которого были Зощенко, Аверченко, Тэффи, Ильф и Петров. Заниматься литературным юмором довольно сложно. Эстрада многое здесь подпортила, потому что когда стоишь на сцене, ты понимаешь, что через каждые двадцать секунд зритель должен смеяться и начинаешь натужно об этом думать. У меня были вещи, которые актеры никак не могли сыграть, потому что там не было ни одной репризы. Были сомнения: стоит ли выпускать это на публику? Но мы все же рискнули, и зал смеялся. Потому что узнали какие-то психологические ситуации, хотя реприз как таковых там нет. Это тот случай, когда литература проникла на нынешнюю эстраду.

– Вы ощущаете конкуренцию?

– Как вам сказать... Дело в том, что публика не различает сатириков и юмористов. Ей нужно, чтобы было смешно. Одна журналистка мне сказала: «Вот вы же пародист…»

– Надеюсь, вы ей ответили, что вы не пародист, а певец?

– (Смеется.) Нет, я ей сказал: «Спасибо, что не клоун». Так что публике, к сожалению, абсолютно все равно: писатель я или кто-то еще. Но все же иногда ко мне подходят люди, говорят, что читают мои книжки и благодарят за то, что в них нет пошлости.

– Вы смотрите Comedy Club?

– Пытался смотреть. Но мне это шоу напоминает буриме, где тебе задают первые строчки стиха, а дальнейшие рифмы ты сам сочиняешь. Эти ребята, конечно, талантливы, но то, что они делают, называется КВНом. А литература требует, чтобы ты сидел за столом и не сочинял, а работал. Некоторые пишут месяцами, поскольку процесс этот очень сложный.

– По сравнению с прежней эпохой вам сложнее писать?

– Нет. Что мы город солнца, что ли, построили? Пороков до черта. Пиши и пиши себе. Я не могу себе представить такого времени и через тысячу лет, когда общество настолько разовьется, что все пороки отомрут, и смеяться будет не над чем.

– Для широкой публики вы остаетесь человеком, который выступает на эстраде. Но я знаю, что вы пишете и много произведений, от которых не надо ждать смешного…

– Да. Это целый ряд моих книг.

– А над чем вы сейчас работаете?

– Я развиваю те же темы, которые вышли в книге под знаменательным названием «О вечном» – о любви, о воровстве, о пьянстве, пошлости, жадности и так далее. Представьте, например: Москва, квартира, шестой этаж. Вдруг стучат: «Не пустите ли переночевать?» Как реагировать? Раньше ведь было принято пускать незнакомых людей на ночлег. А как теперь открыть дверь? Вдруг это грабитель пришел? Понимаете, жизнь такая наступила, когда все выгадывают. За так никто ничего тебе не сделает – ни свои, ни чужие. Это как в старом моем рассказе, когда муж с женой лежат в постели, а жена его за супружеский долг просит 200 рублей. Я хотел показать, что даже в интимную жизнь ворвался рынок, но ничего скабрезного в рассказе нет.

– То, что так много юмористических программ на всех телеканалах, опасно?

– Я вам так отвечу: однажды вы приходите в магазин и берете молочный продукт. Я сейчас не про китайцев, которые отравили полмира. Вы ведь все равно смотрите на срок годности? Вот смысл в том, что срок годности сегодняшнего юмора давно истек. И этот продукт нас отравляет. А народ (и особенно молодежь) думает, что все это и есть юмор. И мало кто помнит сегодня о настоящей сатире. Сатира – это не балаган, а большой раздел русской литературы. Есть прекрасные представители – Михаил Евграфович и Николай Васильевич, Булгаков и Зощенко и так далее. Почему мы забыли об этой пище? Ведь все равно все нам аукнется и недобрым кончится. Поэтому нужно возродить сатирические передачи и юмористические журналы. В Екатеринбурге издается «Красная Бурда», но это капля в море, потому что все основное время занимает телевидение. Вот оно и отравляет нас, зараза.

– Вы входили в состав жюри фестиваля юмора. Каждый год в конкурсе участвуют новые ребята. Какие-то положительные тенденции сегодня все-таки намечаются в юморе?

– Этот фестиваль существует пятый год, проходит в разных городах, и каждый раз я наблюдаю какой-то новый поток молодежи. Это радует. Так или иначе, всплывают талантливые ребята. Иногда они подходят, ты им что-то подсказываешь, ориентируешь. А на следующий год смотришь – они уже потверже на ногах стоят. Но все равно то засилье юмористических программ и сериалов, о котором мы говорили, дает свои всходы. Например, ко мне подходят начинающие артисты и говорят в лоб: «Мы тоже хотим всю жизнь юмору посвятить. Где тексты взять?»

– Что же вы им отвечаете?

– Я говорю: «Ребята, во-первых, только что закончился выпуск «Антологии сатиры и юмора ХХ века». 50 томов. Они удивляются: «Как? Уже и антология есть?» Я не говорю, что все нужно брать оттуда, но у молодежи появятся ориентиры. Это творчество Жванецкого, Альтова, Горина, Арканова… Не такие уж они нищие, чтобы за 130 рублей книгу купить. Только ориентируясь на классиков сатиры, можно понять азы работы в этом жанре. И еще очень развивает философская литература. Пожалуй, она главнее сатирической.

Писатель-сатирик Анатолий ТРУШКИН родился 28 октября 1941 года в Челябинске. С 1951 года живет в Москве. Окончил Московский авиационно-технологический институт (1964) и Литературный институт (1974). После МАТИ несколько лет работал инженером на секретном военном заводе. Тогда же получил свой первый гонорар за сценку для Юрия Никулина. В 1971–1978 годах – редактор, сценарист Центрального телевидения, автор сценариев более 20 телеспектаклей. С 1981 года занимается исключительно литературной деятельностью. Его юмористические произведения читают с эстрады Роман Карцев, Ефим Шифрин, Ян Арлазоров, Клара Новикова, Владимир Винокур. Произведения Трушкина были в репертуаре Михаила Евдокимова. В последнее время многие свои произведения Трушкин читает сам. Постоянный участник юмористических программ на телевидении. Автор книг «208 избранных страниц» (1999), «Побольше посмеешься – поменьше поплачешь» (2001), «Смешная наша жизнь» (2006).