Сладкий вкус холстов и тостов

Экспрессия и визуальная культура Шабановой нередко перевешивали идеи режиссеров, с которыми ей приходилось работать как художнику-постановщику (фильмы «Тихая Одесса», «Старая крепость», «Солдат и царица»). Она из той когорты послевоенных Художников с большой буквы (как, например, Параджанов или Тарковский), которые чувствовали, что их образы уже не умещаются в привычных рамках, – они приходили в мир кино, чтобы после сталинского реализма и материализма заявить о духе и духовности. К ней неприменимо деление советского искусства на официальное и подпольное. Она не была в андеграунде, но ее манера – яркая, фовистская палитра, западная смелость линий, киношные ракурсы – никак не совпадала с серым фоном академий.

Круг друзей Шабановой совпадает с кругом ее сюжетов: это люди и произведения, выросшие в обход идеологий на чистой классике – на итальянском Возрождении, на импрессионизме, на литературе золотого и серебряного века. Можно, конечно, обвинить их в духовном отшельничестве и нежелании ввязываться в острые идейные споры. Но для поколения Шабановой сохранение культуры и собственного голоса было важнее всего остального. Сегодня это кажется не менее важным и притягательным. Так, например, пришедший на вернисаж Никита Михалков в окружении картин Галины Шабановой уже не выглядел киноолигархом. Здесь он снова стал одним из тех, для кого застолья с артистическими тостами и разговоры о высоком в мастерской посреди начатых и законченных холстов ценнее всевозможных съездов и госзаказов.