«Просто Михаил», друг «Просто Марии»

Искусствоведы до сих пор спорят об оставшейся в черновиках и потерявшей титульный лист пьесе Чехова. Когда написана? Кому предназначалось это почти двухсотстраничное произведение (объемом с небольшой роман)? Действительно ли он ходил с ней к Ермоловой? Или Чехов тихо и самолюбиво похоронил юношеский опыт, темы, героев, развивающиеся сюжеты которого потом использовал практически во всех своих «взрослых» пьесах? Тут и имение, продаваемое за долги. И «самый интересный человек в округе, которого среда заела». И «семь пудов любви». Тут и деловые купцы, и разоряющиеся дворяне. Мечты жить трудовой жизнью. И отчаянное желание – давайте в Москву. Пьеса-монстр была обнаружена в бумагах писателя и оказалась привлекательнейшим объектом для режиссерских экспериментов: любой постановщик просто обречен вычерчивать свой сюжет и протаптывать в ней свою тропинку. Пьесу про учителя Платонова можно прочитать и как социальную драму, и как экзистенциальную трагедию, как комедию или мелодраму. На памяти один из лучших фильмов Никиты Михалкова «Неоконченная пьеса для механического пианино» с Платоновым – Александром Калягиным, снятый в жанре трагикомедии. Еще идет спектакль Льва Додина «Пьеса без названия» с Платоновым –Сергеем Курышевым – бытийственная трагедия о гибели человека и распаде мира.

Испанский режиссер Херардо Вера поставил сценический вариант мыльной оперы. Персонажи Чехова здесь обрели настоящий испанский темперамент, бешеные вулканические страсти. Никаких полутонов, оттенков или недоговоренностей, никаких подтекстов – все наружу и нараспашку. Целуются прилюдно взасос, обнимаются так, что кости трещат, ругают с южным пылом. Все влюблены до безумия и отчаяния. Женщины – в местного учителя. Мужчины – в молодую вдову, хозяйку Войницевки. Сама вдова-генеральша также влюблена в Платонова, а тот ее слишком уважает, чтобы решиться на «грех».

На сцене бродит испанистый Дон Жуан, носящий русскую фамилию Платонов, подлинная Кармен, называющаяся у Чехова Анна Петровна, полусумасшедший скрюченный Квазимодо – чеховский разбойник Осип и почти святая жена Саша. В бурном водовороте любовных объяснений, сцен ревности, выяснений отношений тонут и чеховская лирика, и чеховский юмор, и чеховские мысли, очень по касательной сцепленные с прямым амурным сюжетом. Актеры играют с испанским темпераментом, и трогательно смотреть, как именно они представляют себе русские обычаи и чеховского человека в его бытовом поведении.

Спектакль идет в сукнах и проекциях. Мизансцены большей частью оперно-статичны. Нарезка сцен довольно произвольна, а диалоги сильно переписаны режиссером и поразительно топорно переведены на русский. Фразы типа «медикаменты не помогут, когда больна вся психиатрия души» вызывают смех в зале в самые драматические моменты. А зрители шепчутся при очередной заковыристой загадке, пытаясь идентифицировать злосчастных «комашек», которые мешают жить герою. Анекдотическая путаница речей, произносимых к тому же на повышенно-мелодраматических тонах, добавляет спектаклю оттенок абсурдно-фарсовый.

В любой фестивальной программе неизбежно присутствует некоторое количество названий, взятых «в довесок». Был итальянский Чехов, был немецкий Чехов – вот теперь испанский Чехов… Эстетических радостей ждать от таких «довесков» не приходится, хотя кругозор зрителей они тоже расширяют: давнее подозрение о плохом состоянии испанской драматической сцены подтверждается каждым новым опытом.

Скромный в художественном отношении, не замутненный ни умом постановщика, ни талантами исполнителей, испанский спектакль интересен тем, что мы можем в нем увидеть Чехова в формате мыльного сериала. И выясняется, что по части мастерства интриги, количества драматических поворотов и душераздирающих выяснений «Просто Михаил» даст сто очков вперед любой «Просто Марии».