Музыкальный террор

Кассу фильмами такого уровня не собирают: ни звезд тебе голливудских, ни бюджета. «Звуки шума» между тем уже успели обрасти немалым количеством фестивальных призов: в Киеве, Варшаве, Любеке и даже в Каннах. Однако это не значит, что «традиционной» публике будет совершенно не интересно смотреть это кино. Есть тут и приколы в духе американской киноиндустрии, и погромы, и заговоры, а при желании можно найти кое-что от «Доктора Хауса».

Когда в Москве был на пике своей популярности культурный центр «Дом», именно там собирались такие безумцы, которые стали героями шведской картины. В «Дом» запросто мог приехать какой-нибудь западный авангардист и устроить музыкальное шоу из капающей воды, из шуршания бумаги, ну а если уж доставал музыкальный инструмент, то извлекал из него такие звуки, которые от этого инструмента ты никак не ждешь. Почти все музыканты-минималисты массовой публикой воспринимаются как люди не от мира сего. Наш Сергей Курехин, царство ему небесное, приходил, бывало, на перестроечную программу «Взгляд» и, когда его просили сыграть что-нибудь, робко говорил: «Ну что вы... Вам не понравится». Сейчас, в эпоху «большой и прочной стабильности», таких «деятелей» могут в лучшем случае поднять на смех в какой-нибудь «Минуте славы».

Шведская картина – своеобразное посвящение музыкальным безумцам, которые доступными им средствами выражают свой протест против, так сказать, «засилья гармонии». И в самом деле: кто вам сказал, что Моцарт, Чайковский и Бах – это образцы совершенства? Может, это просто одно из заблуждений человечества, передающееся из поколения в поколение?

До скромняги Курехина героям картины, впрочем, далеко. Эти несут музыку в массы без спросу. Обиженные необходимостью во всех смыслах плясать под чужую дудку (кого из музакадемии выгнали, кого-то из оркестра турнули, кто-то во время статусного концерта засмотрелся на бабочку и начал импровизировать), несколько музыкантов собираются в настоящую террористическую организацию. Их оружие – звуки, их инструменты – все, что их извлекает, их концертные площадки – отделение банка, операционная в больнице и линия электропередач. Их символ – метроном. Они идут напролом так же резво и отчаянно, как идут представители современного искусства, способные гору грязных бутылок или разбитый унитаз гордо назвать арт-произведением, а рисунок с банкой из-под колы «толкнуть» на аукционе за немыслимые деньги. Да что далеко ходить: глядя на причинное место, нарисованное на питерском мосту возле местного ФСБ, наше Министерство культуры в обнимку с Министерством внутренних дел тоже теряются в догадках – то ли это хулиганство, которое можно назвать искусством, то ли искусство, которое нужно квалифицировать как хулиганство?

Переодевшись в медицинские халаты, кучка шведских арт-бен-ладенов захватывают в больнице именитого пациента и играют на нем (благо объем туловища способен заменить барабанную установку), а также на оборудовании неплохую симфонию. Они врываются в банк в масках и с оружием: «Это выступление!!!» – и выясняется, что разрезающий шведские кроны уничтожитель бумаг – тоже неплохая ритм-секция. Они срывают концерт Гайдна в местной опере, пригнав экскаваторы и устроив вокруг здания маленькое землетрясение. Наконец, апофеоз: полицейский, занимающийся делом необычных террористов, с детства лишенный музыкального слуха и удивительным образом глохнущий во время прикосновения к предметам, побывавшим в руках этих хулиганов, проникается к ним. Узнает пару нот, рисует их «от балды», отдает музыкантам – и те, пробравшись на электроподстанцию, устраивают не только звуковое, но и световое шоу в масштабе огромного города: под душераздирающие звуки свет в городе то гаснет, то появляется. Эдакая адская дискотека.

Собственно, реакция на фильм может быть примерно такой же, как на музыку его главных героев. В нем можно найти с десяток глубинных смыслов (Почему у полицейского на концерте Гайдна идет из ушей кровь? Почему он не слышит стука по тем предметам, на которых сыграли эти «подонки»? Откуда у группы неудачливых музыкантов потребность маниакально терроризировать город? Зачем они обрывают провода уличного радио, когда просто идут по улице? Почему в финале оказываются на каком-то захолустном курортишке, где развлекают публику уже вполне приятными во всех отношениях звуками?), а можно не найти ни одного.

Единственное, что приближает кино к нашей с вами жизни, – в период музыкального террора «вязать» в городе стали всех. Уличные музыканты, само собой, попали под подозрение, но полицейские стали останавливать даже случайные машины, и трупы в багажнике их интересовали куда меньше, чем музыкальные инструменты. Кто в этой ситуации больший маньяк – кучка безумцев или полицейские, очень похожие и на наших «силовиков», – еще большой вопрос.

К искусству есть два подхода. Можно долго учиться в музыкальных школах и консерваториях, впитывая в себя авторитет классиков и совершенствуя мастерство. А можно сделать то, что требует душа в данный момент времени. Сотни тысяч людей выбирают второй путь. У некоторых из них получается недурно. Но они все равно остаются хулиганами. Не зря же музыкальные группы на английский манер принято у нас называть бандами.

Шведские арт-хаусные режиссеры, не хватавшие с неба ни звезд, ни миллионных гонораров, лично приехали на премьеру в Москву, захватив и актеров (они, кстати, как и наш «Квартет И», играли под своими именами). Но после просмотра ни одной вдумчивой мысли сформулировать так и не смогли. Не исключено, шведы просто решили снять пародию на самих себя и себе подобных и признаваться в этом не решились. Судя по количеству призов и по аплодисментам на московской премьере, эта пародия им удалась.