Posted 4 декабря 2012,, 20:00
Published 4 декабря 2012,, 20:00
Modified 8 марта, 05:10
Updated 8 марта, 05:10
«Он сердцем русским не сробел…»
Так, мундир бригадного генерала французской армии органично сосуществует в едином пространстве с афишей прошедшего в осажденном Ленинграде 9 января 1943 года концерта, на котором оркестром под управлением Карла Элиасберга была исполнена торжественная увертюра Чайковского «1812 год». Афиша 1944 года анонсирует состоявшуюся 22 августа лекцию профессора Эйхенбаума «Война и мир» Толстого как национальная героическая эпопея»; плакат первых десятилетий XX века приглашает на премьеру фильма Владимира Гардина и Якова Протазанова «Война и мир» с участием звезд немого кино Осипа Рунича, Ивана Мозжухина и Ольги Преображенской.
Одна из стен заполнена цветными фототипиями с вошедших в знаменитую серию «1812» картин Василия Верещагина: «На этапе. Дурные вести из Франции», «Наполеон на Бородинских высотах», «В Кремле пожар», «Перед Москвой в ожидании депутации бояр»… Поставленные перед собой задачи «показать великий национальный дух русского народа» и «свести образ Наполеона с того пьедестала героя, на который он внесен» художник выполнил с лихвой. Человеку, живущему в XXI столетии, работы Верещагина способны рассказать больше, чем иные исследования или мемуары о народной войне.
Основная часть экспозиции – живописные и графические работы, произведения декоративно-прикладного искусства, запечатлевшие многочисленные архитектурные и скульптурные памятники, возведенные в Петербурге в память об Отечественной войне 1812 года. Многие из них – Казанский собор и триумфальные Нарвские ворота, арка Главного штаба и Александровская колонна, ворота «Любезным моим сослуживцам» в Царском селе, монументы Кутузову и Барклаю де Толли – сохранились до настоящего времени. Помимо картин и фотографий они отображены на изделиях Императорского фарфорового завода, открытках и памятных медалях.
Сохранившиеся в музейных фондах изображения утраченных памятников воскрешают героев не менее легендарных, подвиги – не менее славные. «Перед французскими штыками/ Он сердцем русским не сробел/ На смерть за Родину, за братьев/ Он с тайной гордостью глядел», – пелось в популярной солдатской песне времен наполеоновского нашествия. Песня – дань памяти русскому солдату-гренадеру Леонтию Коренному – дядьке Коренному, как называли его сослуживцы. В сражении при Бородине Коренной получил Знак отличия Военного ордена; в сражении под Лейпцигом, будучи окружен многочисленным неприятелем, «с горстью лихих стрелков стоял крепко и удерживал место сражения, крича: «Не сдаваться, ребята!». По воспоминаниям очевидцев, «сначала они отстреливались, но многочисленность неприятеля стеснила наших так, что они отбивались штыками… все пали, одни убитые, а другие раненые, и Коренной оставался один. Французы, удивляясь храброму егерю, кричали, чтобы он сдался, но Коренной в ответ поворотил ружье, взял за дуло и отбивался прикладом…» Плененный герой был представлен пожелавшему увидеть русского чудо-богатыря французскому императору, издавшему в дальнейшем специальный приказ, где ставил отважного гренадера в пример собственным солдатам.
Остается только догадываться, чем не угодил геройский «дядька» советским функционерам, приговорившим в 1930-е годы к уничтожению установленный в 1906 году внутри здания Офицерского собрания на Васильевском острове памятник Коренному работы архитектора Китнера и скульптора Малышева.