Posted 4 сентября 2011,, 20:00

Published 4 сентября 2011,, 20:00

Modified 8 марта, 05:55

Updated 8 марта, 05:55

Дали по полной

Дали по полной

4 сентября 2011, 20:00
Давно ожидаемые гастроли Музея-театра Дали в Москве начались с предсказуемым аншлагом. Зрители рвались на вернисаж в ГМИИ имени Пушкина, чтобы увидеть более двух десятков картин, почти сотню графических листов и редчайшие фотографии главного сюрреалиста ХХ века. Российские музейщики внесли свою лепту в картинное шоу: о

Признаваться в любви к Сальвадору Дали среди художников и критиков всегда было дурным тоном. Это как слушать шансон в компании консерваторских меломанов. При избыточности формы (главный аргумент, который и сам Дали использовал в спорах со снобами – «рисовать он умеет как никто»), тут явно недостает содержания. Проще говоря, каждая картина каталонца, даже если в ней «наворочены» фрейдистские знаки и символы, оставляет впечатление какого-то рекламного постера. Именно так – как зачинателя разных рекламных и дизайнерских ухищрений – и подают Дали на последних европейских выставках. В принципе, и сам художник всячески культивировал свой коммерческий успех. Он постоянно продвигал главный продукт и тренд своего искусства – себя самого.

Пик популярности сюрреалиста в России пришелся на перестроечные годы. Когда открыли Фрейда и психоанализ, а подсознательные желания советских граждан выплеснулись наружу. У Дали были все качества, чтобы стать народным художником: он откровенно цитировал классику, воспевал сексуальность, устраивал визуальные шарады и, наконец, не брезговал самопиаром в духе желтой прессы. К тому же у нас в стране не было ни одной значительной его картины – это только раззадоривало аппетит к полузапретной живописи. Для кого-то с тех пор Дали так и остается главным художником ХХ века. Хотя в последнее время страсти вокруг его имени улеглись, и уже нет прежнего опьянения от всякого рода растекающихся часов и фигур, поддерживаемых костылями-подпорками.

Фото: АЛЕКСАНДР ЯКОВ

Принимая часть коллекции личного музея Сальвадора Дали в Фигерасе, Пушкинский в меру сил пытался сохранить хладнокровие и трезвый взгляд на вещи. Не обошлось, конечно, без театральной бутафории: Борис Мессерер расставил вдоль колоннады яйца-светильники, подвесил под потолок балахоны в духе испанских карнавалов. Все это привносит элемент шоу, которого всегда ждут от выставок Дали. В Белом зале, где развесили более 20 живописных картин, решили еще устроить перекличку с классикой: для этого в рядок поставили музейные слепки: с одной стороны «Нарцисс» Валерио Чиоли, с другой – Венера Милосская.

Подборка живописи дает весь спектр самых ходовых образов Дали. И в этом смысле испанцы не поскупились. Здесь и ранние натюрморты недоучившегося студента мадридской академии, и неоклассические опыты (замечательный этюд «Гала, созерцающей гиперкубическое распятие»), и самые что ни на есть текучие сновидения. На выставке понимаешь, почему картины надо смотреть «живьем»: никакая репродукция не передаст «Портрет Гала с двумя бараньими ребрышками, удерживающимися на ее плече» (1934 год) (на фото)– мало того что эта сложносочиненная вещица не больше спичечного коробка, так она еще вставлена в несколько рам (одна – вычурная золотая, другая – строгая черная). Полное ощущение фрейдистских ящиков для каждого из снов. Кто по-прежнему думает, что все лучшее в искусстве сделано в эпоху Возрождения и в XVII веке, будет порадован вариациями на «Менины» Веласкеса. В чем-чем, а в копировании старых мастеров Дали превзошел самого себя.

Для тех, кого живопись неистового Сальвадора уже не повергает в счастливый экстаз, есть особый эстетский раздел – графика, иллюстрирующая «Дон Кихота» и жизнеописание итальянского скульптора XVI века Бенвенуто Челлини. Она плотно развешена вдоль колоннады. Как иллюстратор Дали изобретателен, трудолюбив и на удивление актуален – смелость ракурсов, свобода в выборе сюжета и в то же время почтительное отношение к источнику. Дон Кихот даже у сюрреалиста сохранил все черты рыцаря печального образа.

Отдельный сюжет, которым перед привозом коллекции пытались заинтриговать публику, – русский след в жизни и творчестве каталонца. Речь о его музе и супруге Гала, урожденной Елене Дьяконовой. Их отношения – излюбленный сюжет для женского глянца и всякого рода эротических домыслов. Правду сказать, на выставке его не стали выдвигать на авансцену. Хотя портреты Гала и ее фотографии щедро рассыпаны по всей экспозиции, на картинах и снимках она смотрится безмолвным манекеном (таковым она, кстати, постоянно служила). Эгоцентризм и маниакальный нарциссизм Дали не признает конкурентов.

"