Posted 4 июля 2010,, 20:00

Published 4 июля 2010,, 20:00

Modified 8 марта, 06:49

Updated 8 марта, 06:49

«Мессия» в Зеленом театре

«Мессия» в Зеленом театре

4 июля 2010, 20:00
Американский хасид, играющий рэггей, отыграл в столичном Зеленом театре Нескучного сада необычный концерт в собственный день рождения. На свое 31-летие Мэттью Пол Миллер, выступающий под псевдонимом Матисьяху и впервые приехавший в Россию, смог удивить песнопениями даже бывалых московских меломанов.

Зрителей Зеленого театра встречала ужасная музыка, доносившаяся из колонок. О чем думали люди, находившиеся в этот момент за звукорежиссерским пультом, неизвестно, но низкочастотные звуки дребезжали из колонок так, что казалось, старую как мир площадку решили накануне летнего концертного сезона оборудовать большой, бессмысленной и беспощадной советской системой оповещения для нужд гражданской обороны. Поскольку главного героя вечера ждали больше часа (отчасти и оттого, что пропускная система в Зеленый театр на редкость неповоротливая), у меломанов было время не только насладиться «чарующими звуками», но и во всей красе представить, как же будет выглядеть то, на что они, собственно, пришли. Среди печальных лиц, ожидающих выхода Матисьяху, удалось разглядеть музыканта «Машины времени» Евгения Маргулиса, который вполне смог бы спеть свою «Проводницу» под то, что доносилось со сцены (уж больно музыка была похожей).

Матисьяху оказался высоченным человеком с длинными волосами, бородой, в еврейской ермолке и свободной белой одежде. В то, что этому мудрому «старцу», стукнул всего 31 год, поверить невозможно. Его музыканты заиграли поначалу довольно жесткую инструментальную композицию, но звук уже производил впечатление настроенного. Как только пришло время для вокала, музыка стала спокойнее и мелодичнее. Дальше «старец» делал с музыкальным рядом, казалось, все, что угодно, и при этом оставался очень органичным. От рэггей он переходил к рэпу, от рэпа – к этнике, от этники – к авангарду, минимализму и эмбиенту, далее шло нечто напоминающее «Энигму», которое в итоге «выруливалось» на мантры-проповеди. Словом, сосредоточенная в самом этом человеке национально-религиозно-географическая смесь превращалась в такой же безумный звуковой коктейль. Мистер Миллер производил впечатление не столько артиста, сколько музыкального гипнотизера, эдакого булгаковского Воланда из Театра варьете. Но в отличие от свиты Воланда, он не разговаривал с москвичами ни о чем мещанском, а только дарил им сумасшедшие звуковые сочетания.

Любому зрителю открывались исключительно интересные зарисовки: артист, бегающий по сцене как привидение с мотором и способный дать фору двум Жаннам Агузаровым, подростки, кричащие «Аллилуйя», какой-то чудик-зритель, разряженный в белое и выделывающий безумные па за оградой Зеленого театра, пробежавший мимо эпатажный галерист Марат Гельман, никогда ранее на концертах особенно не «светившийся». Тем временем Матисьяху усугублял свое инопланетное шоу. Он все больше окунался в авангард, воспроизводил голосом звуки музыкальных инструментов, обвязывал голову полотенцем, напоминая своего «идеологического противника» Ясира Арафата.

Так или иначе Матисьяху подарил Москве то, в чем она больше всего нуждается, – атмосферу. Его творчество вряд ли есть смысл разбирать по альбомам, композициям и даже стилям. Он создает нечто монолитное, засасывающее тебя как воронка и при этом исключительно позитивное, без толики какой-либо агрессии. В финале концерта Матисьяху в буквальном смысле носили на руках. Он сам вышел поближе к танцпартеру, снял лишнюю рубаху, забрался на ограждение, раскинул руки и нырнул в толпу без страха рухнуть на московский асфальт в собственный день рождения. Наша охрана пыталась удержать его, но тщетно: разве сотрудники какого-то ЧОПа могут удержать за пятки «мессию»?

"