Президент Российской академии художеств Зураб Церетели

– Почти весь прошлый год у вас были выставки во Франции, теперь Италия… Вам больше нравится за рубежом, чем в России?

– Знаете, мне смешно, когда такое говорят – будто я работаю за рубежом. Меня четыре года просили сделать выставку в Италии. Недавно она открылась в Палермо – масса народа, такой престиж для России! Думаете, когда мы по просьбе Путина ставили памятники Гоголю в Риме или святому Николаю в Бари, мы о себе заботились? Речь шла о государственном интересе. Вот сейчас мы откроем большую выставку в Риме, покажем лучшие силы академии.

– Кроме престижа, есть ли в этих «обменных» выставках хоть какая-то польза?

– Для художников – огромная польза. Между нами говоря, итальянцы хорошо себя поставили: они устраивают для своих мастеров выставки по всему миру. Сколько мы итальянцев приняли в академии! Только за последнее время членами нашей академии стали скульпторы Арнальдо Помодоро, Гарри Розенталь, сценарист и художник Тонино Гуэрра и многие другие. А наших художников в Европе почти нет. Их просто не знают. И когда мы в Италию их привезли, там всплеснули руками: какая школа! Какая красота! Ведь самое ценное, что у нас сейчас есть – это школа и традиция.

– И она реально высокого уровня?

– Ватикан приглашает наших живописцев расписывать дворцы и соборы… У нас искусство развивалось в синтезе архитектуры, живописи, скульптуры. Такого в мире почти не осталось.

– Давайте откровенно: при такой богатой традиции почему нас кидает из стороны в сторону? Взять хоть ситуацию с вашими скульптурами: то восхищение, то ненависть…

– Надо сохранять традиции. Россия всегда шагала к прогрессу через искусство. Со времен Екатерины Великой, когда была основана академия, лучших художников государство поддерживало. Сегодня искусство просто не знают. Когда я был в институте, мы досконально изучали великих советских мастеров – я про Мыльникова дипломную работу писал, это один из наших старейших живописцев. А кто сейчас их знает? А когда не знают, всегда ругают.

– Какое сейчас настроение в академии, у вас лично?

– Знаете, боевое. Лично я черпаю энергию от работы в мастерской (каждый день пишу картины), от мастер-классов, от выставок, от общения с людьми. В 74 городах по всей стране я показал свои работы. И вы не представляете, сколько замечательных слов услышал! Со скульптурой по-прежнему много работаю. Сейчас заканчиваю для России две скульптурные композиции. В Америке мы приступили к монтажу монумента, посвященного Колумбу: теперь между Севильей (откуда великий мореплаватель отправился в свое путешествие и где стоит мой монумент «Рождение Нового Человека») и Америкой, где монтируется 126-метровая скульптура, будет установлен такой символический мост. Много еще проектов.

– И все- таки в сравнении с прежними временами вы очень сдержанно рассказываете о своих задумках. Например, приглашали ли вас к оформлению будущей Олимпиады и к стройкам в Сочи?

– Кто приглашал, тех уж нет (смеется). Я сделал символ Олимпиады, но не стал посылать его на конкурс. Там в конкурсе дети участвовали, а я не хочу им мешать. Мой опыт и так все знают (Церетели был главным художником «Олимпиады-80». – «НИ»), надо будет – что-нибудь сделаю.

– Помнится, у вас была идея создать целую сеть музеев для показа наших художников, в том числе в Париже и Тбилиси. Она реализуется?

– Что-то получается, что-то нет. Но я ни от чего не отказываюсь. Все равно мы придем к тому, что надо будет поднимать культуру. Если мы ее не сохраним, все развалится.

– К слову, я совсем недавно был в Грузии и был поражен, что при такой бурной политической жизни там такой застой в культуре.

– Я об этом и говорю – начинать надо с культуры, с людей, которые ее создают. Надо больше думать о будущих поколениях. Если этого не сделать прямо сейчас, завтра не с кем будет строить демократию и двигать прогресс.

– При таких глобальных подходах не хотите, наконец, заняться политикой?

– Все знают, как я ушел из депутатов. Просто положил мандат и сказал: «Простите, но у меня времени на творчество не хватает». Для меня творчество, искусство – главное. Но я что-то по мере сил делаю – вот заседаю в Общественной палате. Приходите как-нибудь на заседания, они открытые, послушайте, что я там говорю. Про академию, про наши выставки в Италии...

– Какое у вас в Италии любимое место?

– Рим, конечно. Много раз студентов туда возил. И еще Флоренция – была у меня там романтическая история с одной длинноногой флорентийкой (смеется)...