Охотники за черепками

Само понятие «черный археолог» появилось давно, но только сегодня получило широкое распространение (вышло сразу несколько романов с таким заголовком) и даже официальный статус. Так, например, на одном из последних съездов охранных организаций, которые занимаются в России защитой памятников культуры, всерьез встал вопрос: пора уже защищать не только старые усадьбы и монументальные памятники, но и просто исторические земли. Ущерб, который наносят стране незаконные раскопки, равен исчезновению целых музеев.

Сценарий «черных раскопок» примерно одинаков: почитав краеведческих книжек, где указывается расположение древних городищ, вооружившись металлоискателем, группа товарищей отправляется с лопатами на полевые работы. Все, что выкапывается (лидируют в списке предметов первобытные ножи, монеты и керамика), продается на антикварном рынке. Впрочем, сегодня в этом деле появились две важные составляющие. Во-первых, вырос уровень металлоискателей, которые теперь уже имеют компьютерное сканирование и способны различать не только металлические предметы, но и их свойство и форму. В этом плане инициатива краеведов из Липецка (обеспокоенные «черными раскопками» городищ, они решили разбрасывать по полям металлический мусор – дробь, круглые бляшки, чтобы отвлечь вандалов от реальных ценностей) несколько запоздала. Второй момент – Интернет. Большая часть сделок совершается через сеть, и их практически невозможно отследить. Существуют даже сайты «археологов-любителей», которые, по сути, помогают воровскому сговору.

Некоторое время назад ряд региональных музеев (Новгород, Старая Ладога, Сергиев Посад) попытались использовать труд «черных археологов» – каждый желающий мог принести в музей найденный предмет и получить вознаграждение. Однако цены на черном рыке и государственные отличаются в десятки раз. Так, по данным петербургских правоохранительных органов, шлем древнерусского воина, участвовавшего в Ледовом побоище, стоит около 100 тысяч рублей, топор – 10 тысяч, византийская монета на нумизматическом рынке уходит за 200–300 долларов. Расценки на находки первобытной эпохи варьируются в зависимости от уровня: кремневые ножи стоят до 100 долларов, керамика – сущие копейки (до 10 долларов). Однако самые большие деньги платятся за находки в курганах – бусы, чаши, предметы погребального культа. Сегодня за любой научной экспедицией немедленно следуют самопальные археологи, от которых порой (как это было недавно под Можайском) приходится обороняться с оружием в руках.

ТАМАНЬ – ПОЛУОСТРОВ СОКРОВИЩ

Одним из центров российской археологии является станица Тамань Краснодарского края. Здесь, в раскопе на берегу Таманского залива, есть культурный слой, возраст которого – века и тысячелетия. Он достигает толщины 12–16 метров. Об уникальности Тамани как археологического заповедника говорят постоянно. Но настоящей охраны и системы спасения разрушающихся памятников старины как не было, так и нет. Поэтому эта поистине археологическая Мекка привлекает не только экспедиции ученых, но и «сухопутных пиратов» XXI века.
По словам главы муниципального образования Геннадия Майкова, есть возможность не только решить проблему с охраной этого уникального места, но и зарабатывать на нем для станицы. Речь идет об археологическом туризме, вещи во многих странах привычной, а у нас только-только пробивающей себе дорогу. Корреспонденту «НИ» удалось взглянуть на огромную карту археологических памятников полуострова, которая вся испещрена значками древних городищ, курганов, колодцев, подводных рифов и затонувших миноносцев, фелюг. Увидев все это воочию, мне стало понятно, почему многие утверждают, что Таманский полуостров – поистине кладезь сокровищ, которому нет равных в стране. Местные специалисты знают не понаслышке, что гонки за сокровищами вовсе не остались во временах Жюля Верна, но спасение от них пока видят именно в увеличении турпотока.

Сергей ПЕРОВ, Тамань