Звукорежиссер жизни

Среди людей, повлиявших на его творчество, Лепаж называет Ариану Мнушкину, Питера Брука и Эймунтаса Някрошюса. При желании можно разглядеть в его постановках и социальный пафос, важный для Мнушкиной, и эпичность Питера Брука, и умение придать любой истории космический масштаб, который свойственен Някрошюсу. Но при этом нельзя сказать, будто Лепаж похож на кого-то еще, кроме Робера Лепажа. Главное отличие его театра – особость авторской позиции. Режиссер, художник, автор текста, Лепаж никогда в своих представлениях не позиционирует себя как демиурга-творца, предпочитая более скромную роль – голоса своих персонажей. «Липсинк» (синхронизация губ) – это не только название спектакля, но и обозначение позиции его автора. Режиссер – в случае Лепажа – человек, «озвучивающий» жизнь во всех ее проявлениях.

С первых же минут спектакля, когда на сцене возникает кабина самолета – с иллюминаторами, с рядом кресел, с болтающими пассажирами, плачущим младенцем и деловитой стюардессой – что-то начинает происходить с твоей душой. И ты понимаешь, что входишь в непредсказуемую зону турбулентности чуда.

Потрясающая технологическая оснащенность соединяется с наивными приемами площадного театра, натурализм деталей – с подчеркнутой театральной условностью, коллекция механических записей не отменяет живой голос певицы, фарс соседствует с пафосом, а персонажи желтой прессы оказываются неотделимыми от высокой поэзии Пьеты.

В основе «Липсинка» – истории жизни девяти персонажей (каждая часть спектакля названа именем одного из действующих лиц). Герои говорят на четырех языка: немецком, английском, французском, испанском. Действие перебрасывается из Монреаля в Берлин, из Берлина в Лондон, из Лондона в Лос-Анджелес, из никарагуанской деревни в Гамбург. Мгновенные трансформации сценического пространства (Лепаж использует движущиеся платформы) позволяют перебрасывать действие из самолета в метро, из метро – в студию звукозаписи, на съемочную площадку, в книжный магазин. Нейрохирург и оперная певица, киноактеры и актеры студии дубляжа, проститутки, сутенеры, диктор из Би-би-си, инспектор Скотленд-Ярда, поэтесса, секретарши, логопед, журналистка, помреж, владелец похоронного бюро… Ветвящееся нагромождение историй: усыновление младенца, чья мать-иммигрантка умерла в самолете; его «расследование» биографии приемной матери, открывшее, что она была продана в сексуальное рабство в Германию; история брата и сестры, терпевших в детстве надругательства приемного отца; история двух сестер, одна из которых пытается вылечиться от шизофрении, пересказывая спектакль, рискуешь быть заподозренной в пристрастии к сериальным нагромождениям сюжетных положений. Фарс, детектив, мелодрама, медицинский триллер – Лепаж не боится быть болтливым, избыточным, смешным, грубым, смешивая жанры в гремучую смесь. Его не смущает соседство грубо-гротескного пукающего покойника с трагичными откровениями погубленной юной девушки.

Однако в канадской постановке все перегибы, длинноты, фальшивая сентиментальность одних историй и явная «литературность» других, расходящиеся тропки сюжетов в конечном счете организуются в единый сад. Между узорами судеб проступает связь. Для самих персонажей эта связь неосознанна, а для зрителя очевидна. И в нарочитом хаосе «случаев из жизни» проступает единая мысль постановщика.

Все персонажи Лепажа так или иначе ищут «правильный звук»: своего прошлого и своего настоящего, своих чувств и своей профессии. Недаром самыми запоминающимися, правдивыми и пронзительными сценами «Липсинка» стали сцены собственно режиссерской работы, будь то съемки фильма или звукозапись со студии (здесь Лепаж явно опирается на собственный опыт). И курсивом проводит важную для себя тему: одна и та же сцена может звучать абсолютно по-разному, вызвать хохот или слезы – в зависимости от «озвучки».

Робер Лепаж – один самых заметных персонажей сегодняшнего мирового театра. Его способ работы с театральными жанрами, приемами, традициями – все это становится предметом подражания и изучения. Но пока, похоже, идти путем Лепажа получается только у Робера Лепажа.