Гламусор

«Сафо» – первая картина студии «Ялта-фильм», снятая ее 43-летним соучредителем, в прошлом репортером и постановщиком рекламных роликов. Она рассказывает, как в 20-е годы прошлого века американская новобрачная пара (он англосакс, она по виду западная славянка) приехала отдыхать на остров Лесбос, где когда-то жила знаменитая греческая поэтесса. Там молодожены познакомились с молодой русской эмигранткой, и между женщинами завязался роман, причем жена сама предложила мужу попробовать новую приятельницу в постели. Тот сперва не хотел, потом согласился и вошел во вкус. Однако жена почему-то не обрадовалась созданию шведской семьи, а пришла в расстройство и, подобно своей греческой предшественнице, бросилась в море с высокой скалы.

От «Греческих каникул» осталось стойкое ощущение, что в картину вложился туристический бизнес, стремящийся увеличить поток отдыхающих в Элладе. «Сафо» можно рассматривать как рекламу производственных возможностей начинающей кинокомпании и ее эстетический манифест. Под остров Лесбос загримирован полуостров Крым. Киностудия, очевидно, полагает, что берега Тавриды с тем же успехом можно выдать за италийские и гишпанские на радость ищущим натуру кинематографистам. Что же касается эстетики, то схематичность сценария в сочетании с непрофессионализмом главных исполнителей и глянцевыми съемками создают незапланированный эффект. Отношения героев, не имеющих ни личности, ни лица, сводятся к взаимодействию тел и своей примитивностью невольно вызывают примитивно-символическое истолкование. К подобной интерпретации подталкивает и рекламный постер «Сафо» с надписью «Кохання без меж» («Любовь без границ»), где изображен женский торс и оттопыренная попка, словно разделенные пополам береговой линией, причем верхней половины этого безголового обрубка справа касается мужская рука, а нижней и слева – женская. Учитывая, что Украина, согласно правилам грамматики, – слово женского рода, а окружающие ее Запад и Россия – соответственно мужского и женского, геополитическое положение страны отражено в этой трехчастевой композиции на редкость емко. По-видимому, в сходном ключе прочли картину с постером киевские клерикалы, по сути обвинившие режиссера в том, что он прельщает Запад не лицом Украины, а другой, менее приличной частью ее тела. Истолковать в этом геополитическом духе не только статику, но и динамику (сюжет) «Сафо» предоставляется читателю в качестве полезного самостоятельного упражнения по символической арифметике.

В «Красном жемчуге» тоже присутствует сексуальный треугольник, но иного толка – тут не мужчина меж двумя женщинами, а женщина (Оксана Фандера) меж двумя мужчинами, а место геополитических аллюзий заняли литературно-кинематографические. Фабула такая – недоучившаяся актриса Маша пошла мыть окна, да вышла замуж за миллионера. Нувориши ведь такие – увидят девушку в чистом окне и сразу женятся. И все у нее хорошо – денег куры не клюют, жилье роскошное – как в фильме Александра Стриженова «Упасть вверх». Горечь одна – не может Маша забеременеть и отправляется за помощью к потусторонним силам, как в фильме Татьяны Воронецкой «Рецепт колдуньи». Параллели не должны удивлять – гламурное кино настолько однообразно, что иллюстрирует известный в математике принцип Дирихле: если на несколько элементов приходится меньшее число признаков, то как минимум два элемента имеют хотя бы один общий признак.

Олицетворением неведомых сил является шаман, вручающий героине красный перчик из камня. Камень весомо и зримо, но слишком грубо для гламурной мелодрамы символизирует мужской детородный орган и намекает на то, что у супруга героини (Игорь Яцко), смахивающего на вялый огурец, с этим органом не все в ажуре. По всей вероятности, шаман, героиня и создатели фильма не знают, что причину бесплодия следовало бы сперва поискать в другом месте, а лекарство от него – в ином символическом предмете.

Как известно, невежество – страшная сила. Неосведомленность в области деторождения приводит к ужасным последствиям: вместо ребенка у Маши заводится любовник-мотогонщик (Евгений Цыганов), и впрямь похожий на жгучий перец. Впрочем, кто кого завел, она его или он ее – дело темное. Ясно лишь, что страсть зажглась вследствие того, что он ее изнасиловал, а «любовь» проявляется тогда, когда на глазах Маши и ее мужа гонщик попадает в аварию. Почти как в «Анне Карениной», откуда с поправкой на наш век переписан этот эпизод, хотя применительно к таким героям следовало бы выстроить его с оглядкой на «Crash» Дэвида Кроненберга, где при автокатастрофах возбуждается похоть.

Так или иначе, в результате перегонки образцов поэзии Сафо и прозы Льва Толстого в обоих рассмотренных фильмах получилась смесь когда-то популярного одеколона «Шипр» с не менее популярными духами «Ландыш серебристый». Но то был действительный ширпотреб, весьма прибыльный благодаря почти полной монополии на убогом советском рынке. А вот «Сафо» и «Красному жемчугу любви» приходится выдерживать реальную рыночную конкуренцию. Кассовые сборы – менее 0,6 млн. долларов на двоих – в данном случае соответствуют качеству товаров и вряд ли возмещают даже десятую долю производственных издержек.