Девушка твоей мечты

Название этой выставки, хотели того устроители или нет, перекликается с ярким проектом прошлого года «Девушка моей мечты», который был задуман в Иванове (в «городе невест»), а потом привезен в Москву в Музей современной истории. Суть ивановского проекта состояла в том, чтобы воссоздать быт советской женщины: не героический и пропагандистский ее образ, а тихий (даже мещанский) идеал работницы-жены-подруги. Музейщики обратились к населению с просьбой принести на выставку «знаковые предметы и изображения женского быта» 30–50-х. Получилось всенародное признание в любви невесте Страны Советов. Правда, ивановская невеста так и осталась неопознанной (ни одного изображения девушки в проекте представлено не было).

Выставка в галерее «Люмьер» как раз логическое продолжение «Моей девушки». В данном случае о девушке грезят первейшие мастера фотоискусства: от Гринберга и Родченко до Шохина и Евзерихина. Как раз те, кто формировал в первой половине прошлого века женский стиль в печати и на плакатах. Здесь имеются и бодрые физкультурницы (лидирует мастер парадов Игнатович), и воительницы (серия «Москва предвоенная»). Спортсменок и амазонок уравновешивают сентиментальные мечтательницы («Девушка с лейкой» Родченко) и артистические натуры, радостно позирующие в фотомастерской и в сверкающих советских авто.

Cудя по подбору снимков, экспозицию можно было бы назвать: «Мужчины, которые мечтают о девушках». Этот заголовок был бы логичней. Ведь слишком сильно авангардные фотографы влияли на натуру, и каждый из их кадров прямо-таки пропитан женскими идеалами сталинских времен. Здесь видно, какая девушка должна была нравиться в сталинские времена больше всего, о какой грезили, какое тело возбуждало на труд и на подвиг.То была полнокровная крестьянка, сохранявшая в своих формах патриархальную пышность, а в физиономии наивную тупость. Зато одета она была не в сарафан, а в широкие трусы и обтягивающую майку. Даже противогаз ее не уродовал, а прибавлял неизъяснимый шарм (кадр Эммануила Евзерихина «Москва. 1937 год»). Складывается ощущение, будто все ее стахановские подвиги, работа на сугубо мужских позициях («Укладчица асфальта» Игнатовича), надменная серьезность на собраниях и в научных лабораториях («Мичуринцы») – не более чем заигрывание с мужчинами, своеобразный эротический вызов. Хотите, чтобы я выглядела бой-бабой – пожалуйста. Придет время, и бой-баба заменит черные мужские трусы на облегающее бикини и, словно сказочная Золушка, превратится в легкокрылую комсомолку-спортсменку-красавицу (последний снимок «Студентки МГУ»).

Судя по экспозиции, этой девушке предстояло пережить страшные испытания. Ограненная трудоднями, собраниями и соцсоревнованием, она сохранила шарм одной из самых красивых девушек земного шара. В ней бродили эротические соки, что выплеснулись в 60-е годы в «русском буме» на красоту. Возможно, это одна из тех редких выставок авангардной фотографии, где натура привлекает такое же внимание, как и фамилии авторов. Здесь при сильном желании можно составить целый реестр женских типов, проследить, как менялись фантазии на женскую тему от Серебряного века к торжеству соцреализма. Можно вообще обойтись без культорологических экскурсов, а просто изучить, что и как носили почти век назад наши милые бабушки и прабабушки. Не исключено, что через какое-то время 30–50-е станут дико актуальными. Так что стоит прямо сейчас обратиться к первоисточникам.