Posted 1 августа 2011,, 20:00
Published 1 августа 2011,, 20:00
Modified 8 марта, 06:16
Updated 8 марта, 06:16
Кто ж его посадит?
Если взглянуть на информационные сводки, где сообщается об «актах вандализма», появляется впечатление, что речь идет о сознательных разрушениях. На первом месте в разделе «вандализм» стоят осквернения памятников и кладбищ (недавние случаи – мусульманское кладбище в Нижнем Новгороде, братская могила в Тверской области, кладбище Коммунаров в Севастополе), на втором – осквернение религиозных зданий (попытка поджога московский синагоги летом этого года). Третье, далеко не почетное место отдается порче общественно значимых объектов (рисунки и надписи на стенах исторических сооружений, на вагонах метро), наконец, замыкает «лидеров» разрушение памятников архитектуры (именно так, например, в новостях обозначили недавнюю «реконструкцию» Торговых рядов в Клину, когда исторические ряды были почти снесены). Знаменитая статья 214 Уголовного кодекса говорит об «осквернении зданий или иных сооружений, порче имущества на общественном транспорте или в иных общественных местах». При чем здесь «вандализм», если можно просто говорить о материальном ущербе? Можно ли считать «имуществом» книги, картины, мозаики, скульптуры, которые уничтожают хулиганы? Ведь как раз их – ценности искусства – оплакивали римляне после разорения города племенем вандалов в 455 году. До сих пор этот вопрос вызывает постоянные споры, и большинство судов оказываются в замешательстве.
Украли бедро Юпитера
За «порчу имущества» по УК полагается лишь штраф. Однако у статьи «Вандализм» есть подраздел, который все меняет и страшно отягощает вину. Это когда порча произошла «по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти». То есть главное здесь – ущерб не столько материальный, сколько моральный. Как измерить глубину и силу моральных разрушений – в каждом случае решается отдельно, «на глазок».
Понятно, что застройщики, которые уничтожили памятник архитектуры, имели единственный мотив – сорвать как можно больше денег с меньшими затратами времени. Хотя для ценителей старины их акт – чистой воды вандализм. Точно так же граффитчики, расписывающие вагоны метро и электричек, делают это не из ненависти к тому, что используют в качестве «холста». И совсем другое дело – когда группа подростков выкорчевывает кресты на кладбище (событие, произошедшее в июне в Брянской области) или когда политические радикалы наносят на памятник Ленину оскверняющие надписи (как произошло в июле в Челябинске). В данном случае осквернителями движет ненависть.
Думается, уже пора отделить любую порчу от реального вандализма. Иначе смысл самого понятия пропадает. Сегодня вандалами называют строителей, пытающихся возвести небоскреб, и даже расклейщиков объявлений, портящих щиты в метро. Пожалуй, стоит сузить список мест, считающихся священными, осквернение которых влечет взрыв возмущения и цепную реакцию.
Как показывают последние исследования, самые большие проблемы с вандалами возникают в тех странах, которые несколько раз переживали смену режимов и идеологических координат. Получается, что первый толчок к вандализму дает само государство.
В России акты государственного вандализма связывают с революциями. Невиданный по размаху вандализм 1917–1937 годов в отношении церковных ценностей в перестроечные годы сменил «постсоветский вандализм» (разрушение памятников советского режима). Когда сами власти демонстрируют пренебрежение к предкам и прошлому, это дает зеленый свет вандалам-одиночкам. Не случайно большинство арт-экспертов и архитекторов называло действия лужковской мэрии в отношении старых домов (их заброшенность и последующее разрушение для новостроек) не иначе, как вандальскими по намерениям.
Бороться с вандализмом необходимо системно, а не только там, где уже сам акт произошел и вызвал общественный резонанс. Так полагают психологи и культурологи. Доктор психологии, преподаватель РГГУ Владимир Спиридонов рассказал «Новым Известиям»: «Мировой опыт за последнее время обогатился немалым количеством методов борьбы с вандалами. Главное здесь – перенаправить ненависть и разрушительную энергию. Например, в Скандинавии придумали особые фонари – кидаешь в него камнем, и фонарь гаснет. В Германии рядом со значимыми памятниками ставят щиты для граффитчиков. Однако все это – лишь уловки. Вандализм напрямую связан со здоровьем общества, с уровнем экстремизма. А это уже точечно не лечится. Здесь государственный пример и пропаганда должны идти в ногу с просвещением. В России с этим пока довольно туго».
Фото: ВЛАДИМИР МАШАТИН
Некультурная столица
«Вандализм – не бескультурье, а неприятие чужой культуры». Таков был посыл классного часа для восьмиклассников, проведенный несколько лет назад учителем истории и культуры петербургской школы № 348 Светланой Колесовой. Педагоги, стремясь вызвать у детей чувство неприятия культурного вандализма, как такового, привлекли эксперта, который пояснил, что, мол, древнегерманские вандалы, разрушившие Рим, вовсе не были людьми невежественными и бескультурными. Просто они были носителями иной культуры, а чуждую разрушали по идейным соображениям, потому что не могли ее принять. То есть древний вандализм был идеологическим.
Невзирая на старания педагогов (а, возможно, под впечатлением убедительных экспертных оценок), современные вандалы продолжают вписывать в хронику происшествий в Петербурге яркие примеры дремучего идеологического культурного вандализма.
Вот свежая хроника. 15 июня 2011 года глава «Газпрома» Алексей Миллер торжественно подарил Петербургу бронзовую композицию «Мини-город» – скульптурные копии самых знаменитых зданий-памятников города на Неве. Не успела пыль осесть на ценных предметах, под размещение которых городские власти отвели целый гектар земли в Александровском парке у станции метро Горьковская, как «благодарные» горожане разобрали «Мини-город» на сувениры, пообломав все кресты, башенки и особо выступающие узорные бронзовые фрагменты.
Ровно через три дня, 18 июня, когда на Дворцовой площади и на Неве шумел праздник выпускников «Алые паруса», не допущенный на помпезное гуляние 26-летний сторож Кадетского ракетно-артиллерийского корпуса в Петербурге забрался на памятник Николаю I, что стоит в центре Исаакиевской площади, и сломал наконечник копья императора. Вандала задержали на месте, наконечник копья был изъят, но такую деталь памятника запросто не приваришь – требуется особая реставрация.
Не счесть фактов идеологического вандализма в отношении памятников Владимиру Ленину – от обливания грязью, клеем и краской до сбрасывания с постаментов и взрывов. Самый значительный из них случился 1 апреля 2009 года, когда безоболочное взрывное устройство сработало у памятника Ленину, установленному на площади перед Финляндским вокзалом. В плаще десятиметрового бронзового вождя образовалась дыра метрового диаметра, и памятник пришлось увозить в мастерские.
До 2010 года вандалы не переставали свинчивать двуглавых орлов, украшающих ограду Александровской колонны на Дворцовой площади. Особо массовое свинчивание державных орлов случилось в период, когда вип-бизнесмены устраивали каток вокруг колонны Монферрана. Только когда от ограды остались жалкие обломки, власти наконец-то вняли аргументам директора Эрмитажа Михаила Пиотровского и передали Александровскую колонну под патронаж музея. С тех пор вокруг этого объекта культуры все спокойно.
Зато неспокойно на Стрелке Васильевского острова – у Ростральных колонн. Недавно злоумышленники пытались проникнуть внутрь одной из колонн, повредив замок и металлическую дверь.
«И в Летний сад гулять водил»
В хронике питерского вандализма особое место занимает Летний сад. Даже при Петре I и других царях особо нервные горожане сбрасывали обнаженные мраморные скульптуры с пьедесталов. В те времена мотивация была понятна: нагое «бесстыдство» древнегреческих богов раздражало православных северян, придерживающихся пуританства. Но варварство современной свободной в моральных предпочтениях молодежи, «украшающей» ногти богов «маникюром», отламывающих у прекрасных изваяний пальцы, носы, руки, вырывающие у них мечи и копья, вызывает недоумение. Дело дошло до того, что все мраморные скульптуры из Летнего сада увезли на реставрацию, и больше они туда не вернутся – оригиналы заменят копиями.
Не исключено, что разгул обывательского бескультурья и безразличия к разрушению памятников в Петербурге можно объяснить еще одной серьезной идеологической причиной: бесцеремонным градостроительным вандализмом со стороны алчных инвесторов и попустительствующих им властей. История борьбы питерских градозащитников со Смольным, чиновники которого не только закрывают глаза на разрушение инвесторами зданий – памятников культуры, но и отстаивают их финансовые интересы законодательными актами, известна всей России. Дело дошло до того, что на проходившей в 2008 году в Петербурге конференции Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИиК) советник президента РФ Юрий Лаптев воскликнул, что инспекция «градостроительных ошибок» Северной столицы повергла его в ужас. А когда он увидел, как обезобразили высотки зданий «Финансиста» и новой «Биржи» любимый им с детства пейзаж Стрелки Васильевского острова, посланцу президента «захотелось прыгнуть в Неву и не всплывать». По мнению члена президиума петербургского ВООПИиК профессора Владимира Лисовского, Петербург переживает период градостроительного вандализма. «Мы уже дошли до той черты, за которой начинается культурная катастрофа, а может, даже пересекли ее», – констатировал профессор Лисовский.
САМЫЕ НАШУМЕВШИЕ АКТЫ ВАНДАЛИЗМА
1914 год – суфражистка Мэри Робертсон порезала ножом картину Веласкеса «Венера с зеркалом».
1956 год – боливиец Уго Унгаза Виллегас бросил камнем в «Мону Лизу» и повредил ей локоть.
1972 год – со словами: «Я – Иисус Христос, восставший из мертвых» душевнобольной Лазло Тот ударил геологическим молотком статую Микеланджело «Пьета», серьезно повредив ее.
1974 год – американец Тони Шафрази написал красной краской на «Гернике» Пикассо фразу «KILL LIES ALL».
1974 год – японский турист бросил в «Джоконду» пузырек с краской.
1975 год – безработный учитель порезал ножом «Ночной дозор» Рембрандта.
1985 год – литовец Бронюс Майгис облил кислотой, а затем порезал картину Рембрандта «Даная» в Эрмитаже.
1987 год – рисунок «Мадонна с младенцем, святой Анной и Иоанном Крестителем» в Лондонской галерее был расстрелян из обреза.
1988 год – бездомный Ханс-Йоахим Больманн облил кислотой три картины Дюрера в Старой пинакотеке («Алтарь Паумгартнеров», «Оплакивание Христа», «Скорбящая Мария»). Больманн получил прозвище «кислотный террорист», поскольку в общей сложности облил едким веществом 56 произведений живописи и графики.
1991 год – вандал, набросившийся на «Давида» Микеланджело с молотком, отколол статуе палец ноги.
1997 год – русский художник Александр Бренер изуродовал картину Малевича «Супрематизм», нарисовав на ней знак доллара.
1998 год – неизвестные проткнули карандашом три картины Матисса в Капитолийском музее.
2006 год – на картине художницы-абстракционистки Хелен Франкенталер (примерная стоимость – 1,5 млн. долларов) осталось пятно размером с монету от жвачки, прилепленной на нее школьником.
2006 год – наступив на развязавшийся шнурок, посетитель музея Фитцуильяма в Кембридже разбил сервиз из трех китайских ваз династии Цин.
2007 год – посетитель музея Милуоки (США) ударил кулаком картину «Триумф Давида» Оттавио Ваннини, пробив большую дыру, а затем, сорвав полотно со стены, начал топтать его ногами.
Подборку подготовила Елена РЫЖОВА
«ПОЛИТИКА ГРУБО ВМЕШИВАЕТСЯ В ОХРАНУ ПАМЯТНИКОВ»
Председатель Фонда изучения армянской архитектуры Самвел Карапетян говорит, что в Армении нет зарегистрированных фактов вандализма по отношению к историческим памятникам других национальностей. «Сегодня, как ни прискорбно говорить, выявляются случаи так называемого «социального вандализма», – сказал председатель фонда. Однако в прошлом году прямо в центре Еревана был осквернен памятник Жертвам холокоста и геноцида армян. Неизвестные изрисовали его свастиками и расписали оскорбительными надписями. Тем не менее, комментируя этот инцидент, глава еврейской общины Рима Варджапетян-Феллер считает, что случай осквернения памятника был всего лишь хулиганством.
Армине АГАРОНЯН, Ереван