Posted 1 июня 2011,, 20:00

Published 1 июня 2011,, 20:00

Modified 8 марта, 06:16

Updated 8 марта, 06:16

Чайковский с бриллиантами

Чайковский с бриллиантами

1 июня 2011, 20:00
Вечер прима-балерины Мариинского театра Ульяны Лопаткиной прошел в Театре оперетты. Он был посвящен музыке Чайковского. Балерина выходила на сцену вместе с сослуживцами по Мариинке и коллегами из других театров. Так она отметила 170-летие со дня рождения композитора.

Ульяна Лопаткина часто гастролирует по стране с программами типа «Лопаткина и друзья», показывая известные балетные хиты. Но время от времени она пробует себя на прочность: то выйдет на сцену в неожиданном облике Кармен, то обратится к угловатой неоклассике голландского хореографа Ханса ван Манена. Все проекты такого рода Лопаткина показывает в Москве. Но на этот раз столичный «сольник» Лопаткиной обещал быть традиционным. Прима объявила, что делает вечер под названием «Чайковский-гала». Понятно, что имя композитора обязывало, и вариантов просматривалось не так много. Можно было создать новые танцы на старую музыку, для чего пригласить хореографов. Или купить права на западные (а может быть, и восточные) балеты, вдохновленные музыкой Петра Ильича, но не известные в России. Но это потребовало бы больших хлопот и больших денег.

Лопаткина пошла по самому доступному и коммерчески выгодному пути. Она собрала под одной крышей фрагменты всем известных классических постановок. Добавила концертные номера, кочующие по театральным залам. И завершила программу известным американским балетом XX века, в котором сама периодически танцует на сцене Мариинки. Впрочем, и в таком решении, если захочется, можно найти изюминку. Во-первых, интересно проследить личные связи балерины со знаменитой музыкой. И стоит полюбопытствовать, что чувствуют российские артисты, танцуя на концерте-посвящении под популярные звуки, – восторг или привычку?

Но, когда заиграл оркестр, стало не до изюма. Коллектив под руководством Евгения Кириллова называется «Симфонический оркестр Москвы «Русская филармония». Судя по исполнению, он не только не жаждал отпраздновать юбилей Чайковского, но проникся к композитору лютой ненавистью. Музыка Петра Ильича звучала то как забойный канкан в ресторане, то как унылый похоронный марш, снабжая уши публики фальшью и «бацая» без каких-либо нюансов. Обычно на балетных вечерах ожидаешь «живого» звука и отвергаешь звук записанный. Но тут остро захотелось фонограммы. В таких условиях, сделав над собой усилие, автор этих строк постарался вникнуть в «Русский танец», открывавший концерт. Внимание привлекла строка в программке: «хореография Голейзовского в редакции Лопаткиной». Изменения, смело внесенные исполнительницей, знаменитую миниатюру, скажем прямо, не украсили. Но манер королевы в изгнании, бега по сцене и движений рук а-ля Лебедь стало больше.

После танца с белым платочком в руках прима надолго удалилась со сцены. Ей на смену пришли артисты трех театров – Мариинского, Большого и московского Музыкального, продемонстрировав некий усредненный классический стиль. Героиню «Щелкунчика» (Эрика Микиртычева), к примеру, трудно было отличить от принцессы в «Спящей красавице» (Анна Тихомирова). Публика аплодировала вяло. Она ждала нового выхода Лопаткиной. В дуэте из балета «Бриллианты» прима сменила сарафан с кокошником на белую балетную пачку с блестками и в паре с Данилой Корсунцевым показала свой фирменный медитативный танец. Это, как шептались зрители, было нечто. У Лопаткиной длинная нога поднимается так многозначительно, что поза кажется нездешним откровением, а ее руки, как будто управляющие потоками воздуха, прямиком указывают в иные миры. Если искать аналогии с названием балета, то прима изображала серьезную драгоценность, во много карат. В финале партнер, который, казалось, не знал, куда себя деть во время этих горделивых молебнов, почтительно поцеловал госпоже Лопаткиной руку. Вернее, ему милостиво разрешили это сделать.

После антракта был показан «Ballet Imperial», одноактное произведение хореографа Джорджа Баланчина. В эмиграции он вспоминал творческую юность в петербургском театре и поставил бессюжетный балет в его честь. Сопровождавшая Лопаткину труппа Пермского балета (во главе с невежливо неупомянутой в программке примой Натальей Моисеевой) честно отработала трудные баланчинские па. Сама героиня торжества, в легкой тунике, очередным лебедем-интровертом плавно плыла или легко порхала среди кордебалета. И снова медитировала, причем усиленно, отвлекая зрительское внимание от коварных (для нее) вращений на пальцах. Зал, судя по финальным аплодисментам, был доволен, несмотря на дорогие билеты и программку из двух листочков, стоившую 300 рублей. Ведь в предложенном наборе были хорошо усвояемые продукты – известная балерина, хрестоматийный композитор и привычный репертуар. А музыку Чайковского у нас воспринимают как привычный фон. На оркестр никто не фыркал. И можно было бы сказать, что вечер удался, если бы не острое чувство жалости к невинно пострадавшему композитору.

"