Звезды экрана, подмостков и подвалов

Высокий уровень был задан уже в первый день, когда на открытии фестиваля показали конкурсный фильм «Бердмен» Алехандро Гонсалеса Иньярриту, режиссера, начавшего карьеру у себя на родине в Мексике и продолжившего ее в Голливуде. Переход не был простым, но «Бердмен» показал, что мексиканский темперамент не противопоказан чисто американскому сюжету. В центре его артист, звезда вымышленного кинокомикса «Бердмен», где некогда он сыграл супергероя в «птичьей» кольчуге и обрел любовь широких зрительских масс. Ныне он подзабыт, спился, постарел и потерял жизненные ориентиры. Прошлое и издевается над ним, и в то же время поддерживает: перевоплощаясь в супергероя Человека-птицу, артист одной роли взлетает над Нью-Йорком и над тусклой реальностью. Но вот участие в театральном спектакле дает ему новый шанс подняться из праха не только в мечтах, но и наяву.

Эмоциональная режиссура Иньярриту, волшебная камера оператора Эммануэля Любецки, виртуозный монтаж, в котором почти отсутствуют склейки, – щедрые достоинства фильма. К ним нужно прибавить роль Майкла Китона, в которую он вложил так много личного: ведь в его жизни и карьере примерно такую же роль, как для его героя Бердмен, сыграл Бэтмен, или Человек – летучая мышь.

Отношения артиста и персонажа, настоящей жизни и сценического представления, обыденности и мечты, реальности и искусства (будь то театр или кино) – ключевые темы Венецианского фестиваля. Дважды на эту тему высказался Аль Пачино, сыгравший во внеконкурсном фильме «Унижение» Барри Левинсона и в конкурсном «Манглхорн» Дэвида Гордона Грина. В первом случае его герой – опять же легендарный артист, вышедший в тираж. Во втором Аль Пачино играет «артиста поневоле» – провинциального чудика, пишущего безответные письма некой Прекрасной Даме и превратившего свое жалкое жилище в ее пантеон. К реальным людям, включая родного сына, Манглхорн особых чувств не испытывает – только к делящей с ним одиночество кошке Фанни. Но многое в жизни и душе героя должно измениться: именно ради этого процесса стоило снимать и стоит смотреть это кино.

Так же, как еще один американский фильм – «99 домов» Рамина Бахрани. Звезда «Человека-паука» Эндрю Гарфилд выступает в образе рабочего-строителя, у которого банк отбирает дом по закладной, а потом использует, чтобы насильственно отнимать недвижимость у других таких же неудачников. Дела героя, подписавшего контракт с дьяволом, быстро идут на лад, однако тут совершенно некстати в нем просыпается совесть.

Социальные проблемы, всегда идущие рука об руку с моральными, ставятся во многих картинах, включая даже «Цену славы» Ксавье Бовуа. В этом фильме, снятом по мотивам подлинной истории, неизбывная бедность толкает бывшего зэка на экстравагантный поступок – похитить тело недавно почившего Чарли Чаплина и потребовать выкуп от его наследников. Так сплетаются жизнь, смерть и кинематограф.

Героев фильмов, о которых говорилось выше, представляют известные и знаменитые актеры. Но оказывается, что и многие люди, не имеющие никакого отношения к лицедейству, готовы играть перед камерой, причем изображая самих себя далеко не с лучшей стороны. Этим уже давно активно пользуется документалистика, превратившаяся в большое и высокохудожественное искусство. В Венеции было два тому подтверждения – одно в рамках конкурса, другое за его пределами.

«Взгляд тишины» Джошуа Оппенхаймера – продолжение его нашумевшего «Акта убийства». Режиссера интересуют палачи и жертвы большого террора в Индонезии в 1965 году, когда на гребне антикоммунистической истерии за короткое время были уничтожены около миллиона человек. Причем не военными, а активистами из народа. В фильме показано, как спустя почти полвека после этих жутких событий вампиры-палачи, пившие человеческую кровь (не в фигуральном, а в прямом смысле), и родственники их жертв живут рядом, в одной и той же деревне. И вот ветераны террора начинают разыгрывать свои подвиги почти как голливудские актеры: охотно вспоминают и показывают, как перерезали горло предполагаемым «комми», как добивали метким ударом в шею, отрезали половые органы. Они дают понять, что снова готовы сыграть в эту увлекательную игру.

Не столь зловещие, но тоже довольно дикие вещи демонстрируют перед камерой герои документальной сатиры Ульриха Зайдля «В подвале». Они занимаются садомазохистским сексом и напиваются под портретом Гитлера: такова скрытая реальность австрийских подвалов, тот потайной мир подавленных желаний и постыдных увлечений, которые вывел наружу Зайдль. Все эти персонажи, включая «доминатрикс» с розовыми волосами, которая изощренно истязает добровольного раба, приехали в Венецию и представили картину публике, а та встречала их, как будто перед ними Софи Лорен или Брэд Питт.