Кубисты в Москве

Выставка «Cubisme – Кубизм – Kubismus. Художественное движение в Европе. 1906 – 1926» откроется 3 сентября. В залах Третьяковской галереи можно будет увидеть шедевры лучших художников трех супердержав кубизма – Франции, Германии и России.

Принято считать, что история кубизма началась в 1907 году, когда Пабло Пикассо продемонстрировал миру своих «Авиньонских девиц». Пять женских фигур на холсте, будто собранные из треугольников, наделали тогда немало шума. Мало того что манера письма Пикассо казалась вызывающей – скандален был сам сюжет. «Авиньонские девицы» – не какие-нибудь там Мадонны или добродетельные крестьянки, которые веками воспевались художниками, а самые что ни на есть настоящие проститутки из публичного дома на Каррер дТАвиньо в Барселоне. Одним словом, кубизм сразу и бесповоротно противопоставил себя академическому искусству.

Почти вся первая половина ХХ века прошла под знаком скандального направления. Сейчас уже непонятно, кого надо записывать в «чистые кубисты», а кто просто, что называется, «испытывал влияние». Не случайно, когда немецкие музейщики задумали показать все разнообразие кубизма (не только художественное, но и национальное), перед ними открылся такой список имен и картин, перед которым померкли все другие стили века. В конце концов немцы решили остановить выбор на трех мировых державах кубизма: Франции, России и Германии. Выставку, открывшуюся весной в Ганновере, назвали «Cubisme – Кубизм – Kubismus. Художественное движение в Европе. 1906 – 1926». Именно эта экспозиция и приехала на днях в Москву в среду.

Впрочем, если бы такая экспозиция задумывалась в Москве, помощь иностранных товарищей нам наверняка и не понадобилась бы. Ведь, едва только Пикассо оторвал кисть от холста и осознал истинную цену своего эксперимента, его картины уже лежали в багаже Сергея Щукина. Русский меценат привез их в Москву в 1908-м и выставил у себя в особняке для всеобщего обозрения («Девиц», правда, Щукин купить не смог). Пример каталонца оказался настолько заразительным, что в России кубизм вскоре стал чуть ли не национальным стилем живописи. Тогда говорили, что кубизм пошел на Руси не от Пикассо, а чуть ли не от предшественников Андрея Рублева с их иконописью. Искусствоведы и художники, указывая на иконы, доказывали: там тоже нет фона, а фигуры, как и у Пикассо, складываются из плоскостей, будто смотришь сразу с нескольких точек.

Германия оказалась на переправе кубизма между Францией и Россией. Это отразилось и в нынешней выставке: один ее блок представляют картины, взятые из парижского Музея Пикассо, а также из Эрмитажа и Пушкинского (они предоставили Жоржа Брака, Фернана Леже, Амаде Озанфана), второй – это лучшие вещи Третьяковской галереи (здесь, куда ни кинь, одни кубисты – от Малевича до Шагала). Собственно немецкий кубизм известен хуже и вносит особую интригу в этот проект.

Как бы то ни было, выставка дает возможность понять, как из скандалистов и провокаторов кубисты начала ХХ века превратились в классиков. То, что раньше смотрелось на холсте дикой какофонией красок и форм, сейчас звучит стройной музыкой живописи прошлого века. То, что в веке двадцатом считали дерзким экспериментом, теперь предмет гордости музейных коллекций.