Posted 9 января, 16:22
Published 9 января, 16:22
Modified 9 января, 16:24
Updated 9 января, 16:24
Мария Соколова
Слова Дональда Трампа, сказанные перед Рождеством о том, что владение Гренландией — «абсолютнейшая необходимость» для США, люди сначала приняли за шутку или очередные несбыточные мечты. После Крыма и присоединения еще нескольких регионов Украины к России тему территориального передела можно было считать закрытой.
Однако на днях американский сенатор Тед Круз подтвердил, что приобретение Гренландии для США — приоритетная задача. Да и сын Трампа уже совершает «очень долгую персональную поездку в Гренландию». Неужели у США появится новый штат?
Долгое время за Гренландию практически никто не боролся. С незапамятных времен эту землю населяли немногочисленные племена эскимосов, а европейцы открыли для себя крупнейший в мире остров только в 982 году н. э., когда норвежский викинг Эрик Рыжий был изгнан из Исландии и отправился в поисках нового дома.
Повторная колонизация Гренландии началась только в начале XVII века — туда отправились Датчане. Так до середины XX века Гренландия находилась в статусе датской колонии, а в 1953 году официально стала частью Датского королевства.
Складывается впечатление, что там царит тишь да благодать. Лишь одна смена власти за всю многовековую историю государства — это уникальный случай. Однако на самом деле все сложнее.
Еще в 1979 году возник закон о внутренней автономии Гренландии, который привел к образованию собственного парламента и свободе установления собственных налогов, правил рыбалки, и также в вопросах культуры и образования.
А в 2008 году прошел референдум по закону о самоуправлении. На нем 75% жителей Гренландии проголосовали за возможность объявления независимости в любой момент. Поэтому радикальное заявление гренландского премьера Муте Эгеде вряд ли кого-то сильно удивило.
— Пришло время, когда мы сами должны сделать шаг и сформировать свое будущее, в том числе в отношении того, с кем мы будем тесно сотрудничать и какие у нас будут торговые партнеры.
Да и датчане не сильно-то против такого развития событий. Об этом прямо заявил глава МИД Дании Ларс Локке Расмуссен.
— Мы полностью признаем, что у Гренландии есть свои амбиции. Если они осуществятся, Гренландия станет независимой.
Дело в том, что жители Гренландии не так уж и симпатизируют своей «матери» — Дании. 90% жителей составляют гренландские эскимосы, а на всех европейцев, включая датчан, приходится только 10% жителей. А эскимосы еще помнят, как их депортировали на север в 1953 году…
Ситуация обостряется тем, что Копенгаген отказался помогать Гренландии решать проблемы с радиоактивными отходами, которые остались на американской военной базе. Из-за этого власти Гренландии в 2017 года подали жалобу в ООН на Данию.
Гренландия выглядит безжизненным и бесполезным островом: 81% всей территории покрыто ледниковым щитом — обитаемой является только узкая береговая линия. И хоть это крупнейший остров в мире (всего лишь в три раза меньше целого континента Австралия), на нем проживает порядка 56 тыс. человек.
Но теперь у практически безжизненного острова появилась ценность. Сенатор США Тед Круз описал ее просто и понятно: это противоракетная оборона, открытие новых торговых путей и добыча полезных ископаемых. Звучит логично: Гренландия, несмотря на официальную принадлежность к Дании, географически относится к Америке.
В Гренландии сосредоточены 25% редкоземельных металлов в мире. Их освоение, осложненное ледниковым щитом, может совершить революцию в мировой промышленности. Сейчас европейские заводы получают из Китая 98% редкоземельных металлов, а американские заводы — 80%. Самый наглядный пример применения такого сырья — это производство литиевых батарей для смартфонов, электромобилей и прочей техники. Сейчас свою волю в этой сфере диктуют китайские производители.
Противостояние с Китаем также находится в плоскости логистики. Китай сейчас прорабатывает вариант организации Ледового шелкового пути (ЛШП), который частично будет совпадать с отечественным Северным морским путем. Отправить корабль из Китая в Европу через Арктику оказывается дешевле на 26,7% и быстрее на 39,4%. И это еще без учета атак йеменских хуситов.
И сейчас у Китая нет никаких преград, кроме экономических (необходимо создать подходящую береговую инфраструктуру). Более половины Арктической зоны в настоящее время находится под контролем России. Остальные части разделены между США, Канадой, Данией и Норвегией. Переход Гренландии под контроль США автоматически сделает Америку вторым игроком в Арктике.
Важность влияния США в Арктической зоне подчеркнул советник по национальной безопасности Дональда Трампа Майк Уолтц.
— Тут дело не только в Гренландии, дело тут в Арктике. У нас есть Россия, которая пытается стать королем Арктики, имея более 60 ледоколов, причем некоторые из них атомные. Вы знаете, сколько у нас таких? Всего два, и один только что загорелся. Тут вопрос также касается критически важных полезных ископаемых, природных ресурсов. Полярные льды отступают, китайцы сейчас штампуют ледоколы и тоже продвигаются туда. Итак, это нефть и газ, национальная безопасность, это критически важные полезные ископаемые.
Шельф Северного Ледовитого океана хранит в себе четверть от всех запасов углеводородов в мире: 90 млрд баррелей нефти, 48,3 трлн куб. м природного газа и 44 млрд баррелей газового конденсата. И 60% от этих запасов сейчас находятся под контролем РФ.
Не просто так в июне прошлого года США обнародовали часть «Арктической стратегии» Пентагона, которая предусматривает строительство полярных ледоколов (об этом уже заключено соглашение Ice Pact с Канадой и Финляндией). А заодно в Арктике США будут развивать применение различных беспилотников. США даже и не пытаются скрыть свои цели и задачи в Арктике.
С приходом к власти Дональда Трампа СВО, может быть, и завершится. Но на полное прекращение противостояния США и России нет ни малейшего намека. Наоборот, оно только усиливается, и самая горячая точка в ближайшей перспективе — это именно Арктика.