Привет из 90-х: Минэкономразвития выпустило для бизнеса методичку по бартеру

Елена Петрова

«Меняю станок на сапоги»

Минэкономразвития решило не бросать импортеров в беде один на один с китайскими банками и жадными посредниками и подготовило инструкцию, как отказаться от денег во внешнеэкономической деятельности и перейти на обмен товарами.

Для этого когда-то самое либеральное ведомство, отвечавшее за введение рынка везде, где возможно, подготовило крэш-курс по самому древнему виду торговли, который практиковало человечество до изобретения денег, — бартеру.

Какие схемы предлагают чиновники, которые наверняка свои костюмы от «Бриони» и «Брук брозерс» не обменивают на помидоры со своих садовых участков, а получают по-прежнему с доставкой на дом из бутиков недружественных стран? Их всего три, но все они примечательные.

Три вида бартера глазами Минэкономразвития

Методичка называется «Навигатор по внешнеторговым бартерным сделкам». В нем подробно описывается, как, с кем и за какие деньги можно и нужно обмениваться товарами в XXI веке. Единственный вопрос, который остается без ответа, — это почему. Но аналитики ВЭД его знают.

 — 90-е вернулись — опять нет денег, чтобы платить. В смысле мировых денег — долларов. Юани Китай давать особо не горит желанием, а неликвидные рупии та еще головная боль. Рубли, знаете, тоже не вариант. Там, за границей, они и не нужны никому особо, — объясняет читателям телеграм-канала «Время госзакупок» финансовый аналитик Виталий Калугин.

Минэк предлагает бизнесменам рассмотреть три вида бартерных сделок. Самый простой их них — закрытый бартер. В сделке участвуют две компании.

«Например, компания A может предоставить компании B сырье, а компания B — технологическое оборудование», — говорят авторы «Навигатора».

Экономисты полагают, что, как ни странно, в таких сделках импортерам поможет интернет.

На обоснованные сомнения «НИ» в том, что условный покупатель китайских колготок вряд ли будет обладателем партии нефти или минеральных удобрений для покупателей в Поднебесной, главный научный сотрудник Центра инновационной экономики и промышленной политики Института экономики РАН Игорь Николаев отвечает:

— Конечно, с современными технологиями в этом плане чуть лучше ситуация. Одно дело, без интернета, без всего искать, кто бы мог продать мне металл или нефть подешевле, чтобы я расплатился этим металлом или нефтью за условные колготки. В чем-то даже будет попроще.

Еще одна бартерная сделка, которую рассматривает МЭР, — открытый бартер. В ней могут принимать участие от 3 до 10 участников.

— На пальцах это выглядит так: есть производитель в Китае, который продает продукцию в Россию. Есть покупатель в Китае, который закупает товары из России. Это две разные компании. И в России есть две компании — одна закупает, вторая продает в Китай. Эти четыре компании — одному нужно получить деньги в России, другому — в Китае.

Они составляют четырехсторонний договор, по которому китайские компании рассчитываются между собой в Китае, а российские — в России. Не у всех же одинаковые суммы! Кто-то больше, кто-то меньше. Остатки у кого брать? — размышляет вслух о возможной структуре сделки генеральный директор компании ATVIRA Екатерина Кизевич и не знает ответа.

Третий путь получения товара за товар — это толлинг, или форма бартерной сделки, в которой одна компания предоставляет свою производственную базу или оборудование другой для выполнения определенной работы или производства товаров.

— Теперь официально. Привет из 90-х. Уж как пограбили тогда Россию, страшно вспомнить. Новое — это хорошо забытое старое. Само это слово теперь несет отрицательный смысл, — напоминает Виталий Калугин.

Толлинг и алюминиевая промышленность РФ до 2004 года, когда с четвертой попытки этот грабеж страны был отменен, были синонимами. Схема толлинга настолько непрозрачна, что государство не имело никакой возможности получить достоверную информацию ни о доходах, ни о затратах предприятий, и даже имена владельцев оставались долгое время загадкой.

Запретить толлинг не получалось очень долго. Владельцы до последнего сопротивлялись отмене и рассказывали об убытках на сотни миллионов долларов и потере рабочих мест. Заместитель гендиректора компании «Русский алюминий» в 2003 году грозил потерей 400 миллионов долларов и сокращением 20 тысяч рабочих, если толлинг прикроют.

И теперь этот клондайк возвращается, причем в виде рекомендации самого рыночного ведомства.

Бартер за доллары

Больше всего импортеров и аналитиков поразила одна рекомендация Минэка. Все расчеты в ведомстве предлагают вести в долларах.

«Например, если базовый товар имеет цену 100 долларов, а другой товар имеет цену 75 долларов, относительный коэффициент будет равен 0,75», — бодро озвучивают азы ценообразования авторы методички.

В возвращение доллара, или у. е., как говорили в десятилетии свободы в России, не верили даже экономисты.

— Как эти товары продавать? Все будет в у. е.? — «НИ»

— В у. е. вряд ли. Будет в рублях. Но дороже. Пока не у. е. точно. Точно-неточно, сейчас никто не зарекается. Не зарекаемся. На первоначальном этапе — без у. е., а там что будет — доживем и увидим, — говорит Игорь Николаев.

«Получается, что Минэкономразвития прямо признает, что от доллара все же никуда не деться, и дедолларизация так и останется на уровне болтовни. Это как „газ за рубли“, но в итоге все равно за баксы», — говорит пользователь P Sh.

Пользователь Холя, как и Минэк, выступает за полную открытость:

«Зачем уходить от традиций, в 90-е в магазинах для всех покупателей были таблички — у. е.! Приходишь покупать и сразу знаешь, почем нынче яйца)».

Только Александр предупреждает:

«Не рубль?! Это что за раскачивание с расшатыванием?! Не пахнет ли дискредитацией?»

Бартер и потребительские цены

Самая большая проблема в бартере — определить цену товара. Чтобы обменять товары, они должны быть равноценными, а это черная дыра, говорит Виталий Калугин:

— Скажем, в 90-е в обмен на металлопрокат китайцы нам отгружали вагоны некачественных кожаных курток. Это реальный кейс, я свидетель. И как тут сделать эквивалент? Вдруг продать не удастся? Тут я гарантирую, что ценники из справочников ФТС сильно исказятся. В сторону повышения.

Помимо усложнения поставок, роста издержек и увеличения времени на каждую закупку, товары в цене вырастут по желанию их владельцев. Никакими экономическими закономерностями или реперными точками будет невозможно определить справедливость цены.

В стране появляется еще один малопредсказуемый фактор для инфляции. Уже сейчас ключевая ставка не сильно влияет на удорожание товаров. Если цены на импортные товары будут устанавливаться исходя из жадности поставщиков, монетарная политика закончится.

В реинкарнацию бартера в РФ до совсем недавнего прошлого мало кто верил. Глава Ассоциации российских банков Гарегин Тосунян в интервью «НИ» категорически отрицал появление обмена товарами без денег в XXI веке даже в отдельно взятой стране:

— Весь вопрос в том, что и на современном уровне развития автомобильного транспорта технически возможно и на лошадях перевозить грузы, и ездить из города в город. Но когда есть машины, даже когда какие-то марки снимаются с продажи или на них накладываются санкции, то появляются другие машины.

Я не исключаю, что и бартером кто-то будет пользоваться, грубым, примитивным. Но сегодня изобретательность людей, с одной стороны, бизнеса, с другой стороны, изобретательность тех, кто в финансовой сфере заинтересован, настолько высока, что придумают, как это делать не путем примитивного бартера, а путем более современных методов решения проблем.

Однако в Минэкономразвития ничего другого предложить пока, видимо, не смогли. Конечно, сейчас идет обкатка внешнеэкономических сделок за криптовалюту. Китай, на который и рассчитывали авторы разрешения крипты, признавать ее не спешит.

— С 20 августа 2024 года операции с криптовалютой и другими виртуальными активами признаны в Китае одним из методов отмывания денег. Верховный народный суд и Верховная народная прокуратура КНР уточнили, что сделки с виртуальными активами подлежат более строгому мониторингу и проверке.

За нарушение правил использования виртуальных активов предусмотрены штрафы от 10 000 до 200 000 юаней, а в более серьезных случаях — тюремное заключение на срок от 5 до 10 лет, — предупреждает секретарь Российско-Азиатского союза промышленников и предпринимателей Максим Спасский.

С криптой наступает примерно такая же ситуация, как с платежами в банках дружественных стран. Остается одно — меняться товарами. К этому Минэк всех и готовит.