ИК-19 и другие. Захваты колоний в России: история, причины, последствия

Мария Соколова

Заключенные волгоградской колонии 23 августа взяли в заложники сотрудников ФСИН, в том числе 45-летнего начальника учреждения Андрея Девятова. Сами преступники заявили, что их действия — это месть за арестованных террористов, нападавших на «Крокус».

К настоящему моменту известно (опять-таки по неподтвержденным данным), что до момента начала штурма пострадали 5 сотрудников ФСИН, а Девятова преступники выдали силовикам — он в больнице. Также госпитализированы еще трое из числа потерпевших. Один человек — дежурный ИК-19 — погиб от ножевых ранений при попытке оказать сопротивление.

Захват колонии или СИЗО — это событие из ряда вон. Все-таки возможности людей там сильно ограничены (ну, или должны быть ограничены). Однако подобные случаи бывали и в истории России, и в истории других стран. Пугает только то, что в последнее время подобные события стали происходить уж слишком часто.

Захват СИЗО в Ростове за 2 месяца до ИК 19

Память о захвате заложников свежа: похожий случай произошел совсем недавно — 16 июня 2024 года в Ростове-на-Дону арестованные в СИЗО-1 взяли в заложники двоих сотрудников ФСИН.

Шестеро обвиняемых, в том числе по террористических статьям за участие в ИГИЛ* и подготовку нападения на здание Верховного суда Карачаево-Черкесии, выбили решетку в своей камере, проникли в дежурную часть и отобрали у двух сотрудников оружие, взяв их в заложники.

Правоохранительные органы сообщают, что арестанты долго готовились, заранее, за несколько месяцев ослабляли решетку. Также проверяется версия о том, что эта операция готовилась и координировалась из заграницы. Захватчики были вооружены ножами и заточками, впоследствии — пожарными топорами и резиновой дубинкой. Среди требований преступников были машина, оружие и возможность уехать.

Закончилось для террористов все печально: в результате операции Росгвардии, которая была проведена спустя несколько часов (длилась около трех минут), были ликвидированы все радикалы, кроме одного. Дмитрий Камнеев с ранением в голову выжил и был отправлен в реанимацию.

Журналист Марина Ахмедова указывает на то, что неслучайно в обоих случаях заложников берут исламисты: по ее словам, в колониях уже образуются зеленые зоны, где заключенных убеждают принять радикальный ислам.

— ФСИН в курсе своей проблемы с зелеными зонами, но долгое время с ней ничего не делали. Существовал баланс — пока не ушли заключенные на СВО. Сейчас не только баланс нарушен, но и оказывают влияние внешние враждебные нам силы. А все начиналось с разрешения носить в колониях бороды.

Захват СИЗО в Москве

Захвату заложников в Ростове предшествовал длительный период затишья. Предыдущий случай захвата заложников был в московском СИЗО «Чагино» на юго-востоке столицы в 2006 году.

Сначала поступала противоречивая информация: число арестантов, устроивших бунт, доходило до 40 человек, а число заложников — до 15. Но позже выяснилось, что нападавших было только трое, а вот заложников — действительно 15 человек.

Главарем банды стал бывший пограничник Александр Пыхтеев, осужденный за два убийства. Никакого исламского следа тогда не было, а среди требований — только пересмотр приговора. В ходе операции спецназа, которая началась в тот же день и длилась примерно 15 секунд, никто не пострадал.

Захват СИЗО в Кузбассе

В августе 2022 года произошел самый странный случай захвата заложников. Во время рядового обхода в камеру, где содержались 8 арестованных мужчин, зашли трое сотрудников изолятора: две женщины и мужчина. Оружия по существующим правилам при них не было. 8 против 3 человек — захват был несложным. Все требования заключенных сводились к предоставлению телефонов, сигарет и наркотиков. Ни освобождения, ни пересмотра приговора никто не требовал.

Спустя 5 часов сотрудники ФСИН освободили заложников — все обошлось без пострадавших. Что было с заключенными потом — неизвестно.

Бунты во спасение?

Атаки исламистов — действительно новое явление. Правозащитница Ева Меркачева рассказывает, что чаще всего бунты в местах лишения свободы происходят из-за пыток. Осужденные требуют, чтобы к ним относились в рамках закона, и все. В качестве примеров Меркачева приводит бунты в копейской колонии № 6 (Кемеровская область) в 2012 году и в ангарской колонии № 15 (Иркутская область) в 2020-м.

— В первом случае осужденные взобрались на крышу здания, держа в руках простыни, на которых кровью написали: «Люди, помогите!», «Нас пытают и унижают». Факты пыток подтвердились, на скамье подсудимых вскоре оказался начальник колонии Денис Механов. Я была на нескольких заседаниях суда над ним и слышала показания осужденных о том, как их били, насиловали, пытали.

Второй случай имеет с первым много общего — добавляет правозащитница.

— История с бунтом в ангарской колонии еще не закончена, но уже возбуждены дела и против организаторов бунта, и против тюремщиков, которые отдавали приказы насиловать зэков (по нашим данным, жертвами сексуального насилия стали около 300 арестантов).

К фсиновцам суды относятся, по словам Меркачевой, намного более благосклонно. Например, начальнику копейской колонии за пытки и насилие дали 3 года условно, а бунтовщикам — от 2 лет 8 месяцев до 5 лет реального срока в колонии.

Бунт детей

Масштабные бунты устраивают не только закоренелые преступники — в 2007 году в Кировоградской воспитательной колонии, где содержатся несовершеннолетние, произошла попытка бегства.

Началось все с сопротивления некоторых заключенных помещению в дисциплинарный изолятор за нарушение правил поведения в колонии. Группа воспитанников захватила в заложники более пяти сотрудников, попыталась подняться на вышку для захвата оружия и прорвать ограждение с целью бегства.

Охрана открыла огонь (погибли двое заключенных) и предотвратила бегство. Однако воспитанники сожгли школу и здание бывшего штаба. Также в результате бунта погиб дежурный колонии. Еще 10 воспитанников и 5 сотрудников были госпитализированы.

Уроки 90-х

Бунты и атаки заключенных могли бы быть еще более кровавыми, но силовики вынесли некоторые уроки из событий 90-х годов.

В 1990-м несколько преступников во главе с убийцей-рецидивистом спланировали побег из СИЗО Сухуми. У них получилось завладеть ключами от камер, выпустить всех арестантов, а сотрудников СИЗО закрыть в камерах. После этого им в руки попал целый арсенал, хранящийся в СИЗО, — более 3 тыс. пистолетов и автоматов, а также свыше 20 тыс. патронов. Попытки договориться шли 4 дня, но все завершилось сложнейшей операцией бойцов «Альфы» и «Витязя». В результате погибли три бунтовщика.

А захват заложников в Пензенской колонии в 1994 году произошел при помощи боевых гранат — двое заключенных имели 6 гранат Ф-1. Среди медработников колонии, которые стали заложниками, не было пострадавших только потому, что один спецназовец накрыл своим телом выброшенную гранату с выдернутой чекой.

С тех пор у бунтовщиков не было столь смертоносного оружия — все ограничивается ножами и заточками. По крайней мере, до захвата заложников. Информация о самодельном взрывном устройстве в волгоградской колонии официального подтверждения пока не имеет.

Телефон — главное оружие

Зато теперь есть множество телефонов. Преступники снимают свои действия на видео и выкладывают в Интернет. В прошлом марте была пресечена попытка доставки в эту колонию 38 телефонов и 38 зарядок к ним, 15 MP3-плееров, 27 наушников и 29 USB-проводов. Стоимость услуги по доставке оценивается в 5-7 тыс. рублей.

Когда есть связь, то процесс вербовки в радикальные исламисты и координации действий бунтовщиков сильно упрощается. Обратите внимание: трое из четверых напавших ранее не были террористами, они осуждены как обычные наркокурьеры.

Вообще, ослабление контроля за происходящим в колониях и СИЗО — это общий тренд. Такого мнения придерживается Ева Меркачева.

Действительно, в колониях преступники, если знают подход к сотрудникам ФСИН, могут жить вольготно: недавно мордовское управление ФСИН начало проверку после того, как заключенным устроили банкет с закусками, салатами, шашлыками, пиццей и выпечкой.

Но высшее руководство ФСИН пока больше беспокоит не контроль за происходящим в СИЗО и колониях (особенно за произволом сотрудников ФСИН), а получение хрустальных погон, на которые потратили более 500 тыс. рублей.

*Террористическая группировка, запрещенная в РФ