В ожидании кризиса: почему цены на бензин, солярку и керосин растут, как год назад

Елена Петрова, Татьяна Свиридова

Бензин в России дорожает не только на оптовом рынке, но и в рознице. Литр АИ-95 за 65 рублей на заправке в ближнем Подмосковье зафиксировал сегодня популярный ресурс azsprice.ru. В самой столице в пределах Третьего кольца торгуют по цене от 54 до 58 рублей за литр 95-го.

В прошлый, кризисный год таких цен, как сейчас, ни на заправках, ни на оптовых торгах не было. Ровно год назад 1 тонна АИ-95 стоила на бирже 66,64 тысячи рублей, АИ-92 был на отметке 60,57 тысячи рублей за тонну. Сегодня 95-й бензин достиг 72 тысяч 417 рублей за тонну. И это цена прошлого года, но только не июля, а сентября, когда топливный кризис бушевал в полный рост.

Между тем картина повторяется вне зависимости от того, будет ли введен запрет на экспорт бензина или нет. Слухи о новом запрете до конца года начали курсировать еще несколько дней назад, а цены на бирже сначала перевалили отметку в 70 тысяч, потом — в 71 тысячу, а сегодня прибавили еще полторы тысячи за тонну. И демпфер, и запрет экспорта для трейдеров повышению не помеха.

Как и в прошлом году, рост в рознице начался с независимых заправок. Та же ситуация может сложиться и сейчас.

Почему «ручные» цены в рознице не слушаются Минэнерго

Ситуация с ценами на заправках в Москве и Петербурге приближается к сентябрьской. В столице самый дорогой 95-й уже стоит дороже, чем в прошлом году, на 1 рубль за литр. В Северной столице осталось чуть-чуть, и сентябрьские рекорды будут тоже побиты.

Рыночная ситуация на бирже снова один в один начинает транслироваться в розницу. Между тем правительство сделало все возможное, чтобы этого не произошло. Но не помогает ни «правило Козака», ни откровенное давление на вертикально интегрированные компании. В Петербурге, например, самый дорогой бензин продается на заправке «Лукойла» на Железнодорожной улице.

Существует негласное соглашение между нефтяными компаниями. Часто его называют «протокол Козака» по имени бывшего вице-премьера правительства. Это правило действует до нынешних времен. Суть его в том, что цены в розничном сегменте не должны быть выше общего уровня инфляции в стране.

Взамен нефтяные компании получают поддержку со стороны государства в виде так называемого демпфера, то есть компенсации затрат на переработку на российских НПЗ. На бирже цены формирует рынок, но, когда они и там начинают идти в пляс, розница не может не отреагировать, говорит эксперт аналитического центра «ИнфоТЭК», доцент финансового университета при правительстве РФ Валерий Андрианов:

— Возникает ситуация, когда разница между оптовыми и розничными ценами стремится к нулю, что делает розничный рынок невыгодным. Крупные нефтяные компании могут некоторое время позволить себе сдерживать розничные цены, в то время как независимые компании, у которых нет иных источников доходов, просто вынуждены поднимать цены в рознице.

С прошлого года действует правило, установленное Минэнерго, по которому на бирже торгуется 13% бензина и 15% дизеля. Это критически мало для формирования справедливой цены. Изначально непростая ситуация для независимых АЗС и трейдеров, которые не могут торговать ниже рынка, как ВИНК, компенсируя потери в рознице доходами от экспорта, усугубилась сокращением топлива из-за атак украинских дронов на НПЗ и нефтебазы. Но и послабления в виде экспорта бензина, которые должны были компенсировать потери, ожидаемого эффекта не принесли.

Пока некоторые эксперты отрасли не выражают опасений по поводу ситуации на рынке.

— Тогда был полноценный кризис осенью. Выражался он в локальных дефицитах. В разных регионах была нехватка топлива. Особенно жаловались аграрии, что невозможно купить. Были отдельные сюжеты, когда какие-то города говорили, что всё закончилось или цена за одну ночь выросла на 10 рублей. Сейчас, во всяком случае пока, ничего похожего нет, — говорит ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности, старший научный сотрудник Финансового университета Станислав Митрахович.

Понятно, что есть потребители, начиная с аграриев до отдельных граждан, включая бизнес, который связан с перевозками, которые жалуются, говорит эксперт. Но это нормальная ситуация, когда все жалуются друг на друга. Аграрии — на нефтяников, нефтяники — на железнодорожников, железнодорожники — еще на кого-нибудь. Если цена в рознице не растет выше процента инфляции, то это признак того, что кризиса нет.

Однако последние торги на бирже показывают значительное превышение инфляции. Если тенденция сохранится, то тогда большой разницы нет, по какой причине топливо не доходит до потребителя: потому что его нет или потому что покупать по высокой цене не хотят.

Пока эксперты следили за ростом цен на бензин, другой нефтепродукт — авиационный керосин — за одни торги вырос в цене на 3,7 тысячи рублей за тонну, достигнув психологической отметки в 85 тысяч рублей.

Дальний Восток и по бензину с дизелем был пасынком в собственном государстве из-за большого транспортного плеча. С началом северного завоза цены на своих, дальневосточных НПЗ превысили биржевые. Ангарский НПЗ отпускает по 99,3 тысячи рублей за тонну, Ачинский — по 96 тысячи рублей, Омский — по 89,9 тысячи рублей за тонну. Первые два принадлежат «Роснефти», Омский НПЗ — флагман «Газпромнефти». При этом Ачинский завод — единственный в Красноярском крае, который снабжает Норильск и другие северные районы. Если цена на авиакеросин практически достигла 100 тысяч рублей за тонну, какой будет инфляция на востоке страны?

Ручное управление перестает работать?

Кризис управления — дорога к топливному кризису?

Главный научный сотрудник Центра инновационной экономики и промышленной политики Института экономики РАН Игорь Николаев считает, что пока рано говорить о топливном кризисе, он еще не наступил, но инфляция и внемонетарные факторы имеют очень большое значение:

— Мы помним, год назад была напряженная ситуация на топливном рынке. Сейчас опять запрет на экспорт. Это работает на насыщение внутреннего рынка. Сейчас должны проходить плановые ремонты. Может быть, попросят компании повременить. Ситуация требует, чтобы на нее обращали внимание. Это пока не кризис, но отмахиваться нельзя, потому что топливная составляющая инфляции всегда играла большую роль.

Эксперт ТЭК Кирилл Родионов не разделяет оптимизма коллег:

«Ни сокращение выпуска топлива, ни рост издержек НПЗ из-за периодов вынужденного простоя, ни увеличение логистических издержек из-за эмбарго ЕС, лишившего производителей дизеля ключевого рынка сбыта, ни фактическое отсутствие конкуренции в производстве и сбыте нефтепродуктов — ни эти, ни другие проблемы не будут решены вместе с запретом на экспорт бензина».

Российский топливный рынок остается волатильным, и никакие меры Минэнерго, Минфина или ФАС не могут его стабилизировать вдолгую. Ручное управление становится препятствием для нормального функционирования отрасли.

Последнее развитие цен на авиакеросин подтверждает сомнения критиков. Когда топливо под северный завод продается не на бирже, «Роснефть» может устанавливать любые цены на свою продукцию. Это в полной мере относится и к другим нефтепродуктам. 13-15% общих объемов топлива для рынка держат цены на предельно высоких уровнях. Если бы половина бензина и треть солярки торговались по биржевым механизмам, то нефтетрейдеры и независимые нефтебазы и АЗС могли бы насытить монорегионы, такие как Дальний Восток, конкурентной продукцией. Глядишь, и цена бы не взлетала ввысь каждое лето.

Консолидация всей продуктовой цепочки в руках ВИНК удобна для сторонников жесткой рулежки отрасли, потому что с ними легче договариваться. Однако выделение НПЗ и их продажа в частные руки могла бы значительно облегчить ситуацию, считает Кирилл Родионов. «Слабость регуляторов — ключевой фактор топливного кризиса, который будет воспроизводиться вновь и вновь».