Виктор Левин
CNN никакого секрета не открыл. И без американской телекомпании известно, что в США и странах ЕС выполняется три операции по замене суставов на тысячу населения, тогда как в России этот показатель в 2,5-3 раза меньше.
При этом надо отметить, что начиная с 2005 года благодаря усилиям Минздрава и ФМС, который начал оплачивать операции по эндопротезированию, их число выросло в 10 раз, достигнув 130 тысяч в год. Но…
Во-первых, количество нуждающихся в замене суставов составляет от 200 тысяч и больше. Во-вторых, с началом СВО число потенциальных пациентов резко увеличилось.
По статистике, 47% всех ранений во время СВО касаются рук и ног. Абсолютное большинство пострадавших нуждаются в протезировании — считают эксперты.
Проблема настолько острая, что на днях генпрокурор России Игорь Краснов во время приема граждан в Хабаровске обещал «лично заняться вопросами обеспечения протезами участников СВО» и принять «самые жесткие меры» к тем, кто игнорирует законные требования солдат.
Это правило является аксиомой с античных времен. В результате раскопок в 1858 году в итальянском городе Капуя была найдена первая искусственная нога, которую смастерили приблизительно в 300 г. до н. э. Она сделана из бронзы и железа, с деревянным сердечником, которую, по-видимому, носили ниже колена. Точная копия этого протеза выставлена в Музее науки в Лондоне.
С тех пор власти большинства втянутых в вооруженные конфликты стран знают простое правило: начинаешь войну — думай о протезах! Царь Николай II, например, вместе с решением вступить в Первую мировую распорядился строить протезные цеха и фабрики.
После Второй мировой войны ветераны были недовольны отсутствием технологичных решений и требовали изменений. Тогда правительство США заключило сделку с военными компаниями для улучшения протезов, а не оружия. Это соглашение открыло путь к разработке и производству современных протезов.
Именно поэтому наряду с экзопротезами (они крепятся снаружи к здоровым органам тела) появились эндопротезы. Это имплантируемые элементы и конструкции внутри организма, предназначенные для замены больных или травмированных суставных поверхностей костей, утративших свою функцию.
Несмотря на внешнюю простоту конструкций (а она не сложнее, чем, скажем, шрусы автомобилей), эндопротезы требуют применения высочайших технологий из области авиационной, ракетной и космической техники.
Россия в космос летает, самолеты и ракеты все еще делает. А как насчет современных протезов? Исходя из логики событий, их производство в последние два года должно бы увеличиться в разы от «мирной» жизни.
Именно такой вопрос и возникает к растущей промышленности РФ. И, на первый взгляд, у нас в стране с производством эндопротезов было не все так плохо, как вещают недружественные голоса из-за границы.
Простой поиск в «Яндексе» ведет, например, на сайт компании «Трек-Э Композит».
Еще недавно на этот завод возлагались особые надежды властей. Именно здесь побывали в декабре 2018 года министр здравоохранения РФ Вероника Скворцова и вице-премьер Юрий Борисов.
Высокие гости заявили ТАСС, что «в ближайшие два-три года готовы закрыть треть потребности российского рынка эндопротезов». И особо подчеркнули импортозамещающий характер производства.
Министр отметила, что в области эндопротезирования РФ планирует наращивать объемы импортозамещения. По данным Минздрава России, этот сегмент пока на 100% импортный. «Мы сейчас договорились о неких системных мерах вместе с Росздравнадзором, Минтпромторгом, которые позволят систему выхода на заключение контрактов сделать совершенно прозрачной», — уточнила министр.
Спустя два года, в сентябре 2020-го, эту же мысль об уникальном российском предприятии, способном заместить мировые бренды ортопедии, высказал и мэр Москвы Сергей Собянин.
«К сожалению, до недавнего времени в России качественных эндопротезов либо не было, либо их производство находилось в таком зачаточном состоянии, что по качеству и цене они уступали импортным. Около 90% рынка было занято импортными деталями для эндопротезирования. Ряд предприятий делал попытки создать отечественные качественные эндопротезы, но они все равно уступали по качеству зарубежным. И вот на предприятии ЗАО „Трек-Э Композит“ создана вся линейка эндопротезов, которая по качеству приближается к мировому уровню. Я надеюсь, что в сотрудничестве с нашими клиниками, федеральными институтами, „Росатомом“ мы все-таки добьемся того, чтобы в России изготавливались качественные эндопротезы мирового уровня по конкурентной цене», — отметил Сергей Собянин во время осмотра предприятия.
«ЗАО „Трек-Э Композит“» — производитель эндопротезов, который был создан в 2015 году на базе одноименной материнской компании. История предприятия берет свое начало с основания в 1947 году Центрального научно-исследовательского института материаловедения Министерства общего машиностроения СССР. Именно здесь впервые в СССР открылось производство эндопротезов по технологиям американской компании Biomet.
Штат предприятия состоит из специалистов, которые имеют многолетний опыт разработки и производства эндопротезов.
С 2016 года компания реализует проект по организации импортозамещающего серийного производства эндопротезов тазобедренного сустава полного цикла. Производственная площадка располагается в Москве на территории Высокотехнологического научно-исследовательского института неорганических материалов имени академика А. А. Бочвара.
В 2017–2019 годах правительство Москвы предоставило компании «Трек-Э Композит» субсидию на приобретение оборудования. Она составила 27,83 миллиона рублей.
«Мы организовали полный цикл производства по оригинальной технологии, при этом 95% используемых материалов отечественные. Все технологии, которые мы используем, также отечественные», — рассказал генеральный директор «ЗАО „Трек-Э Композит“» Александр Бондарь. По его словам, компанией уже опробованы почти все виды цементного протезирования, которые есть на российском рынке. Сейчас идет освоение линейки бесцементных протезов.
«У нас уже сегодня есть чем удивить наших партнеров, конкурентов на Западе. Особенно нужно отметить перспективное направление, которое у нас сегодня развивается, — это 3D-печать», — добавил он.
Проект поддержали на федеральном уровне. В 2017 году Фонд развития промышленности предоставил предприятию льготный заем на сумму 300 миллионов рублей. Эти средства тоже направили на закупку оборудования.
Собственные инвестиции в производство составили более 100 миллионов рублей. Все это позволяло строить планы на будущее.
«Совместно с правительством Москвы прорабатывается вопрос создания специализированного межотраслевого кластера в сфере производства имплантируемых медицинских изделий. В его состав могут войти производители эндопротезов, городские больницы, а также профильные научные и образовательные организации. Это позволит создать эффективные цепочки производства и реализации продукции», — писал официальный сайт столичной мэрии в 2020 году.
Сегодня на календаре — июль 2024 года. Казалось бы, инновационное предприятие из стартапа должно было превратиться в уверенно работающий завод.
Но вот итоги:
— «ЗАО „Трек-Э Композит“» находится в стадии банкротства;
— уникальное оборудование и станки разобраны и вывезены на склад в Домодедово, где ожидают распродажи в пользу кредиторов;
— уникальный трудовой коллектив распущен;
— три уникальные отечественные технологии по производству эндопротезов не используются;
— рынок эндопротезов в РФ на 95% остается в руках иностранных компаний недружественных стран. Основные поставщики — Zimmer (США), DePuy Synthes холдинга Johnson & Johnson (США), Smith & Nephew (Англия), Aesculap (Германия).
Что случилось?
Конкурсный управляющий предприятия А. Шульженко не ответил на просьбу «НИ» посетить склад, где хранится оборудование «ЗАО „Трек-Э Композит“», аналогичное молчание проявил и ВНИИ им. академика Бочвара, где были производственные помещения. Зато удалось найти генерального директора Александра Бондаря, с которым за отсутствием кабинета пришлось встречаться в одной из московских кофеен.
Александру Ивановичу 68 лет, из которых он, выпускник МВТУ им. Баумана, полвека занимается материаловедением.
С первых слов стало понятно, что Бондарь — один из тех увлеченных «физиков», что мечтали о полетах на Марс или новых источниках энергии для всего прогрессивного человечества.
Большая часть трудовой биографии Бондаря прошла на предприятиях ВПК и под грифами «секретно». Он говорит, что работал над созданием комплексов ПВО С-300. И не только их.
А заняться частным бизнесом по производству эндопротезов побудила твердая уверенность в том, что военное столкновение с Украиной и Западом неизбежно.
— В 2005 году я вывез маму из Херсона, — говорит Бондарь. — Никаких сомнений, что придется воевать с победившими в Киеве бендеровцами, уже тогда не было.
Зато была обида на отечественную инженерную школу, которая почему-то не хотела или не могла заменить импортные протезы на российские. Ведь уровень наших теоретиков и практиков в материаловедении и, в частности, в работе с титаном был ничуть не ниже западных. Оставалось адаптировать знания и умения ученых в свою технологию и производственную цепочку.
К середине прошлого десятилетия удалось разработать три уникальные технологии, связанные с напылением титана в камере, где температура достигает 9 тысяч градусов. Не вдаваясь в детали, стоит понять уровень задачи: напыление протезов должно быть таким, чтобы ткани организма воспринимали их как «родственные» поверхности. Только тогда и возможно сращивание импланта с костями.
Наряду с научно-технологическими изысканиями шло построение бизнеса, поиск партнеров и источников финансирования.
Тут можно часами пересказывать, кто и на каком этапе входил и выходил из проекта, какие чиновники и банкиры поддерживали его, а какие нет. Но в числе объективных проблем завода стал… коронавирус.
— Когда Сергей Собянин приезжал на предприятие, то на складе было готовой продукции на 90 млн рублей, а мы уже выбились из графика платежей по кредиту. Почему? Да вся наша медицина была занята борьбой с ковидом! — восклицает Бондарь.
И в самом деле, закупки клиник были прекращены, плановые операции по замене суставов отложены.
В 2022 году спрос на эндопротезы вырос, а борьба с ковидом постепенно отошла на второй план. Но финансовому положению «Трек-Э Композита» был нанесен непоправимый ущерб. По словам Бондаря, у семи нянек его дитя оказалось без глаза.
Бывший гендиректор испытает признательность банку ВТБ за понимание трудностей предприятия. Но ни «Росатом», ни Минпромторг, ни Минздрав развернуть российский рынок протезов в сторону отечественных производителей не смогли.
— Заявителем по делу о банкротстве Вашего предприятия выступил банк ВТБ. Вы с ними находитесь в переговорном процессе сейчас? Или уже отрабатываются только стандартные банковские механизмы процедуры банкротства?
— Нам в каком-то смысле повезло, что мы сотрудничали именно с ВТБ. Банк занял партнерскую позицию и демонстрирует готовность сотрудничать на всех этапах процесса банкротства. Менеджеры банка понимают важность этого производства для экономики РФ и стремятся к детальному разбору всех вопросов.
Главная беда российского производителя медтехники — те самые великие и могучие международные корпорации.
— Агрессивный маркетинг конкурентов — это не сказка для новичков рынка, а реальность. — подчеркивает наш собеседник, добавляя, что в течение десятилетий российский рынок работал только с иностранными фирмами.
Они, фирмы, стали удобными партнерами для наших заказчиков. Семинары за границей с полным пансионом приглашающей стороны, подарки и даже прямое отчисление процентов за контракт — обычная практика западных компаний в РФ.
— А вы такие наивные, что не знали об этом?
— Конечно, знали! Но мы надеялись на помощь государства российского…
А спасение по части сбыта продукции могло бы прийти, например, в квотах на закупки протезов. Такая законодательная практика в интересах местных производителей введена во всех странах Евросоюза, а в Германии и вовсе каждая земля поощряет свои компании.
То же самое относится и к финансированию проектов. Для особо важных, импортозамещающих заводов нужны не сколько кредиты на 2-3 года, а долговременные инвестиции, которые год от года повышают капитализацию предприятия.
Увы. Не случилось. Потому в сухом остатке — разгром уникального производства, увольнение десятков уникальных специалистов и… грядущие очереди из людей, которым необходимы эндопротезы.
Есть ли шанс спасти технологию и начать все с чистого листа?
Бондарь надеется, что есть.
Если вдруг найдется стратегический инвестор.
Если вдруг новый и молодой глава Минпромторга Антон Алиханов заинтересуется уникальным проектом.
А почему нет? Ведь спасает же вся страна АвтоВАЗ, собирая десятки миллиардов рублей на утильсборе и запретительных пошлинах для иномарок! Почему бы не реанимировать с помощью госсубсидий и производство протезов, так необходимых не только солдатам СВО, но и десяткам тысяч пожилых людей, чья жизнь зависит от тазобедренных и коленных суставов?
Ну и московскому правительству тоже не впервой поднимать погибшие заводы. Один «Москвич» стоит в сотни раз больше, чем протезная фабрика…
В любом случае проблема никуда не денется. Решать ее с Бондарем и его командой или без них — вопрос времени.
Ну, а пока ортопедия России отдана на милость компаниям из явно недружественных стран. На фоне ужесточающихся каждую неделю санкций осталось спросить у них: а они вправду готовы лечить и помогать воинам СВО или все силы и средства уйдут на помощь противнику?
Эксперты «Российской газеты», например, говорят, что объемы поставок эндопротезов уже снизились на 40% (!). А вот цена, наоборот, растет. Если раньше по госконтрактам за подобное изделие бюджет платил 90 тысяч рублей, то вскоре эта сумма может составить уже 120-125 тысяч рублей.
«Клиническую картину» дополняет еще один тревожный симптом. Правительства многих стран, где производятся эндопротезы, сейчас ставят бюрократические препоны на пути импорта этих медицинских изделий в Россию — вводят дополнительное лицензирование и т. п. Как отмечают в частных беседах игроки рынка, таким образом западные «партнеры» пытаются не допустить, чтобы медизделия для травматологии и ортопедии оказались в распоряжении учреждений, связанных с российскими силовыми структурами. Нечто подобное уже случилось с импортируемой оптикой, которая используется для эндоскопических операций. Она попала в разряд продукции двойного назначения.
КСТАТИ
Серьезные трудности в работе отнюдь не у одного «Трек-Э Композита». В последнее время обанкротились или прекратили производство еще три российские компании, выпускавшие эндопротезы либо комплектующие к ним.
И сложно сказать, как этот процесс соотносится с тем, что еще весной 2023 года премьер-министр Михаил Мишустин утвердил приоритетные направления по обеспечению технологического суверенитета страны. В сфере медицинской промышленности одним из приоритетов признано в том числе производство медицинских эндопротезов и имплантатов.
— Стоит вспомнить, что пионерами в области эндопротезов были советские специалисты, комментирует ситуацию председатель исполнительного комитета Ассоциации травматологов-ортопедов России (АТОР), доктор медицинских наук Сергей КОЛЕСОВ. — В конце 50-х годов XX века на базе ЦИТО был создан первый в мире промышленный эндопротез, патент на который купили 35 стран мира. Но с приходом международных корпораций в современную Россию отечественные разработки были забыты. И в этом аспекте вдвойне обидно за предприятие «Трек-Э Композит», которое единственное в РФ имело полную производственную цепочку и технологии.
— Что, на ваш взгляд, нужно сделать для развития отрасли в ближайшее время?
— Вероятно, необходима отдельная госпрограмма, принятая на высшем уровне. Если власти не доверяют частному бизнесу, пусть создадут госпредприятие, конструкторское бюро, испытательные лаборатории, куда пойдут масштабные инвестиции. Не кредиты на 3 года по рыночным ставкам, а именно инвестиции! А в противном случае мы так и останемся в зависимости от иностранцев. Рынок протезов уже трансформируется. На него заходят китайцы, индусы… Но уверен, ничто не мешает создать национальную индустрию протезирования.
Кстати, добавляет Сергей Колесов, в хирургии позвоночника более половины изделий (а это около 250 тысяч штук в год) производится в России.