Ученые потребовали изменить языковую адаптацию мигрантов в России — это сизифов труд

Алина Шувалова

«Я одна, а вас 30»

Эксперты Высшей школы экономики (ВШЭ) опубликовали исследование о состоянии дел с обучением детей мигрантов в российских школах. В нем авторы пришли к выводу, что усилия государства по языковой адаптации детей мигрантов нередко терпят фиаско.

Проблема кроется в недостатке финансирования и в неправильном педагогическом подходе, что в итоге ломает судьбы детей.

Демограф НИУ ВШЭ Мария Смирнова подсчитала, что на конец 2020 года в России насчитывалось почти полмиллиона (около 460 тысяч) детей мигрантов школьного возраста (от 7 до 17 лет). И почти каждый седьмой из них (до 13% детей) сталкивался с серьезными проблемами в школе.

По данным исследователей НИУ ВШЭ, в дополнительной языковой поддержке в масштабах страны нуждаются от 30 до 60 тысяч детей мигрантов. Те дети, которые не получают необходимой поддержки, неминуемо сталкиваются с проблемами при получении образования.

«Десяткам тысяч детей требуется помощь в получении доступа к равным возможностям в школьном образовании», — полагает Мария Смирнова.

Ученые отмечают, что дети мигрантов распределены по стране неравномерно. Если в одних регионах на класс приходится максимум 1-2 таких ребенка, то в других не владеющие русским языком дети, приехавшие из-за рубежа, могут составлять до половины численности параллели, а иногда их еще больше.

Это создает серьезные проблемы в учебе как для самих приезжих, так и для их одноклассников-россиян, считает учитель русского языка и литературы Марина Викторова.

«Когда в классе 30 человек, у учителя просто не хватает ни сил, ни времени, чтобы обеспечить индивидуальный подход к каждому ученику. А он нужен! И страдают от этой ситуации не только мигранты. Когда педагог начинает объяснять что-то базовое недавно приехавшему в страну ученику, который порой не понимает даже фразу „иди к доске“, внимание других детей рассеивается. Одним становится не интересно, другие пытаются подтрунивать. В итоге дисциплина начинает страдать, что, конечно, сказывается на результатах образования», — говорит педагог.

Осмеять «дылду»

Ученые ВШЭ отмечают, что практика зачисления в классы, когда дети мигрантов на год, два или даже три года старше других, «препятствует формированию здоровой включенности в школьный социум».

Исследования показывают, что массовой травли таких детей по стране нет. Большинство приезжих в опросах отмечают, что в российских школах к ним в целом относятся доброжелательно. Но из-за сложностей в изучении русского языка у многих приезжих начинает «хромать» успеваемость и по другим предметам.

Ученые сообщили, что существует практика зачисления детей мигрантов в класс коррекции, предназначенный для обучения детей с когнитивными нарушениями. При этом психолого-медико-педагогические комиссии устанавливают им диагноз «задержка психического развития».

«Такая система лишь закрепляет у ребенка статус „чужого“ и понижает его положение в общественной иерархии», — убеждены социологи ВШЭ.

Однако учителя и директора школ полагают, что проблема кроется не столько в нежелании педагогов помогать таким детям, сколько в недостатках существующей образовательной системы.

«Тех возможностей, которыми мы располагаем, сегодня недостаточно», — рассказала корреспонденту «НИ» директор костромской школы № 38 Лариса Реунова.

Она уточнила, что у школы нет ресурсов на дополнительные языковые занятия с неподготовленными детьми.

Когда в учебное заведение приходят мигранты, плохо знающие русский язык, их вынужденно определяют в параллель не по возрасту, а на один класс ниже — в надежде, что за этот год они освоят основы языка.

Однако далеко не все за этот год успевают адаптироваться в нужной мере.

«Их нужно учить русскому языку отдельно от школы. Для этого требуются отдельные люди и отдельное финансирование. А в школу нужно принимать по итогам экзамена на знание языка», — полагает собеседница «НИ».

По ее словам, в качестве удачного примера адаптации детей мигрантов можно привести опыт ряда европейских стран — например, Швейцарии.

«Когда ребенок приезжает в страну, его сначала диагностируют, а затем целый год учат языку на специальных курсах на базе миграционных центров, и лишь потом он поступает в школу. То же самое неплохо внедрить и у нас», — считает Лариса Реунова.

По ее словам, обучение языку детей, которые приезжают в Россию и совершенно не понимают россиян, — это дополнительные затраты и большая нагрузка, нести которую школам просто не под силу.

Мигрант мигранту рознь

Исследователи указывают, что чаще всего в дополнительной языковой поддержке для успешной интеграции нуждаются дети мигрантов из стран Центральной Азии (75%). С наибольшим числом проблем при изучении русского языка сталкиваются дети мигрантов из Таджикистана — на их долю приходится около 40% от общего числа.

Важны и сроки начала учебы. Авторы доклада ВШЭ отмечают, что в чем более позднем возрасте ребенок-иностранец приезжает в Россию, тем сложнее ему дается изучение языка. Если дети детсадовского возраста довольно быстро осваивают языковую среду в игре и имеют шанс научиться говорить вообще без акцента, то школьникам необходимы дополнительные занятия.

Если ребенок прибывает в страну в возрасте 10 лет и старше, то здесь без языковой поддержки обойтись невозможно. А взрослым мигрантам на овладение языком требуется еще больше времени.

Как ранее сообщали «НИ», с этого года тестирование на знание русского языка стало обязательным для иностранцев, желающих ускоренно получить гражданство РФ по программе переселения соотечественников.

Как отметила в беседе в «НИ» кандидат филологических наук Ирина Лебедева, на успешность овладения языком влияет множество факторов. В том числе — языковая группа. Как правило, человеку, владеющему украинским или белорусским языком, научиться говорить по-русски намного легче, чем выходцу из Таджикистана, Узбекистана, Армении, Кыргызстана или Азербайджана.

«До выхода на пенсию я входила в состав комиссии при ОВИРе, которая проводила экзамен на знание русского языка среди иностранцев-претендентов на получение гражданства по программе переселения соотечественников. Экзамен был серьезным: он включал тестирование и разговорную часть, нацеленную на проверку знаний лексики, грамматики.

В него входило аудирование, проверка навыков чтения и письма. В комиссию входило 10-15 человек из разных ведомств. В том числе вузовские преподаватели-филологи. Как показывает практика, в каждой группе были люди, которые экзамен не выдерживали», — рассказала она.

По словам эксперта, тем, кто экзамен не сдал, пересдавать разрешали лишь через несколько месяцев. Это специалисты считали оправданным: овладеть русским языком на уровне, достаточном для ежедневного письменного и устного общения, за короткий срок невозможно. Для успешной сдачи нужны регулярные и упорные занятия. Без этого подтвердить владение языком не удастся.