Инфляция с загогулиной: почему россияне стали больше тратить денег, но не на продукты

Екатерина Максимова

Центробанк, скорректировав прогноз инфляции на конец 2024 года (замедление ожидается лишь к декабрю до 4,5%), оговорился: инфляция из-за повышенного внутреннего спроса будет возвращаться к цели медленнее, чем прогнозировалось.

Оговорка важная. В России впервые за многие годы в «чемпионы» по разгону цен выбились не постоянно дорожающие мясо, овощи, макароны, хлеб и яйца, а непродовольственный сегмент и сектор услуг.

Аномалия довольно чувствительная. Среднемесячные темпы роста цен в секторе услуг с начала 2024 года составили 0,84%, что в 2,5 раза выше многолетних наблюдений (0,32%).

Да, в апреле, уточнялось в майском отчете Минэкономразвития о текущей ценовой ситуации, в секторе услуг рост цен замедлился до 0,62%, с исключением сезонного фактора — до 0,63%. Но это все равно двукратный «перекос». К примеру, в апреле 2021 года (до СВО) динамика цен в сфере услуг составляла 0,27%.

А услуги в России формируют более 30% от потребительских расходов.

Точнее, поясняет исполнительный директор Института экономики роста им. Столыпина Антон Свириденко, в четвертом квартале прошлого года продукты питания составляли 30% расходов, алкоголь 1,5%, непродовольственные товары 40,2%. На оплату услуг (включая рестораны) люди тратят 27,2%.

Мало работников, большие зарплаты

Как отмечает начальник аналитического отдела ИК «РИКОМ-ТРАСТ», к. э. н. Олег Абелев, инфляция в принципе не может иметь однородную структуру. И многое зависит от расчетов и того, какие позиции включены в потребительскую корзину.

«По состоянию на 2023 год доля потребительских расходов в той корзине, которую считает Росстат, составляет примерно 35-40%. Связано это с тем, что активно увеличивается потребление услуг внутри страны», — добавляет эксперт.

Эксперты Института экономической политики им. Гайдара указывают на то, что рост непродовольственной инфляции запустили аномально низкий уровень безработицы и растущие зарплаты.

«Дело в том, что в номинальном выражении растут заработные платы, резко растет дефицит на рынке труда конкретных квалификаций и профессий. Номинальные зарплаты растут, растет и потребление услуг», — соглашается Олег Абелев.

«Безусловно, росту стоимости услуг способствует внутренний спрос на фоне роста доходов. И узость предложения в определенном сегменте, например, в туристическом секторе. Росту стоимости услуг способствует и рост издержек, связанный с ростом зарплат, цен продуктов (продовольственная инфляция тянет за собой, например, рост цен в ресторанной отрасли), импортных материалов и оборудования, рост имущественных налогов, рост цены услуг естественных монополий», — вторит и Антон Свириденко.

Кандидат экономических наук, аналитик Николай Кульбака неоднородность инфляционной структуры также считает вполне объяснимым явлением.

«Во-первых, в услугах больше доля труда, а зарплаты у нас растут. Во-вторых, услуги — это все-таки для более обеспеченных людей, у которых платежеспособный спрос больше. В-третьих, здесь есть еще один момент, связанный с тем, что у нас спрос на некоторые виды услуг сейчас стал больше», — говорит экономист.

И приводит в пример все тот же туризм. «Россияне стали больше ездить по стране, и, естественно, гостиниц не хватает, и цены на них растут. И так далее, вот такие вещи. Поэтому услуги, да, растут больше. Еще один момент заключается в том, что чиновники больше обращают внимание на потребительскую корзину, чем на услуги. Это тоже надо всегда помнить. Так что вот такая ситуация, да, она вполне объяснимая», — резюмировал он.

Эксперты Института экономической политики им. Гайдара отмечают, что с начала текущего года рост цен на услуги не опускался ниже 8% SAAR (ставка, скорректированная с учетом типичных сезонных колебаний и выраженная в виде годовой суммы, — прим. Ред.) и в среднем составил 9,5%.

«Что является следствием дефицита кадров на рынке труда, о чем свидетельствуют рекордно низкий уровень безработицы, опустившийся в марте до 2,7%, и высокий темп прироста реальной заработной платы. Рост цен на непродовольственные товары с декабря 2023 года по март 2024 года был близок к 4% SAAR, но в апреле цены на непродовольственные товары значительно превысили 4%-ный уровень, что стало следствием повышенного потребительского спроса», — указывают экономисты Института в своем обзоре.

В общем, ключевым фактором повышенного инфляционного давления по-прежнему остается стремительно увеличивающийся потребительский спрос, который, в отличие от продовольственной инфляции, не так сильно зависим от сезонности.

«Летом падают в цене фрукты и овощи, но растут турпоездки. Возможность влияния ЦБ на сезонную инфляцию сильно ограничена, да и не нужна. Здесь работают объективные факторы», — говорит Свириденко.

«Туристические кластеры имеют, конечно, определенную сезонность. А вот социально-бытовые, транспортные, медицинские услуги не подвержены сезонности. И они не так сильно корректирует инфляцию. ЦБ скорее смотрит на инфляционные ожидания, которые в себя включают и услуги, и товары», — резюмировал к. э. н. Олег Абелев.

О том, что в России «жить стало лучше, жить стало веселее», Росстат докладывает регулярно.

В первом квартале 2024 года ведомство озвучило, что реальные располагаемые доходы населения (крайне важный индикатор) увеличились на 5,8% к аналогичному периоду 2023 года. Рост доходов объяснялся увеличением реальных заработных плат, которые по итогам февраля выросли на 10,8%. В номинальном выражении среднемесячная зарплата россиян составляет более 78 тыс. рублей.