Зарплатная пропасть: разница в доходах учителей в Москве и регионах достигла 400%

Алина Шувалова

Довольствуйтесь четвертью

Такие сведения обнародовали в открытых отчетах Минпросвещения и Росстат. Согласно свежим данным двух ведомств, в Москве школьный учитель работает в среднем на 1,3 ставки и получает за свой труд 111 700 рублей в месяц. А в близлежащей Костромской области для того, чтобы заработать 36 200 рублей в месяц (что ниже даже медианной зарплаты), учитель должен работать на 1,65 ставки.

За одну ставку «чистыми» он получает лишь «минималку» — порядка 19 200 рублей. Таким образом, ценность ставки педагога в Костроме примерно вчетверо ниже, чем у его коллеги в столице. Редакция «НИ» попросила администрацию Костромской области прокомментировать сложившуюся ситуацию в школьном образовании, однако официальный ответ пока не получен.

Если же сравнивать данные с Ивановской областью, не беря в расчет доплату в 5000 рублей за классное руководство, то здесь учителя общеобразовательных школ за свою непосредственную работу получают и того меньше — 33,9 тысячи рублей в месяц.

В Брянской области школьный учитель, работающий на 1,3 ставки, может заработать 36 200 рублей в месяц, а его коллега в Тамбове при той же нагрузке — 35 600 рублей. Учитель в Волгоградской области, работающий на 1,5 ставки, может рассчитывать на 37 200 рублей. Их коллеги из Владимирской и Самарской областей, «везущие» на себе нагрузку 1,6 и 1,75 ставки, заработают 42 300 и 45 300 рублей соответственно.

Таким образом, в большинстве регионов Центральной России при работе на одну ставку школьный учитель с высшим образованием получает лишь 20-25 тысяч рублей «чистыми». И только в том случае, если педагог соглашается увеличивать нагрузку до полутора ставок, он может «подтянуть» доход до 35-38 тысяч рублей — той суммы, что получает продавец без базового образования в продуктовом магазине.

Как следует из данных Минпросвещения, такую нищенскую зарплату, нередко не дотягивающую до уровня средней по региону, получают высококлассные педагоги. Согласно ведомственной статистике, свыше 60% школьных учителей имеют первую или высшую квалификационную категорию и обладают более чем десятилетним стажем работы. Те же, кто приходит в школы сразу после студенческой скамьи, получают и того меньше.

Стоит ли удивляться, что профессия учителя становится у молодежи все менее и менее престижной.

«Омолодить» учителя

«Новые Известия» пообщались с педагогами и выяснили, с какими проблемами они сталкиваются в работе, и что они хотели бы изменить.

«Мой педагогический стаж — более 50 лет. Всю жизнь я работала в школе с повышенной нагрузкой, как минимум на 1,5 ставки. Естественно, не от хорошей жизни. Не зря у нас бытует поговорка: „На одну ставку есть нечего, на две — некогда“. Несмотря на такую нагрузку, выходя на заслуженный отдых, получила мизерную пенсию. В этом году мне исполняется 80 лет, а я до сих пор продолжаю работать, потому что прожить на учительскую пенсию невозможно», — говорит учитель истории и обществознания из Ярославской области Ольга Семенова.

По словам педагога, молодежь в таких условиях в школе не задерживается. Средний возраст коллектива в ее учебном заведении — около 50 лет.

«Кто будет работать, когда наше поколение уйдет, я не знаю. Чтобы „омолодить“ учителей, надо, конечно, поднимать зарплаты и уменьшать бюрократическую нагрузку на педагога. Возможно, в таких условиях молодежь пойдет в школы», — полагает учитель.

«Других условий для вас нет»

В начале года в Минпросвещения отчитались, что после педагогических вузов в школы идут 79% выпускников. Однако каждый второй из них увольняется, не проработав и пяти лет.

Молодежь не устраивает высокая нагрузка при грошовой зарплате, а также многочисленные бюрократические требования. В итоге педагогов не хватает в 80% регионов страны.

Там, где ситуация не выглядит катастрофической, кадровые «дыры» закрываются зачастую не притоком молодых специалистов, а увеличением нагрузки на имеющийся персонал. А это в итоге приводит к эмоциональному выгоранию и возникновению у педагогов проблем со здоровьем.

По данным Центра экономики непрерывного образования Института прикладных экономических исследований РАНХиГС, педагогический состав в стране стремительно стареет: в прошлом учебном году моложе 30 лет были лишь 14,6% сотрудников, 31,5% — от 30 до 45 лет, 41,3% — от 45 до 59 лет.

О том, почему молодежь не задерживается в школах, «НИ» рассказала педагог из Костромы Елена Коваленко.

«У меня высшее педагогическое образование, но после окончания вуза по специальности я поработать не успела: так получилось, что вышла замуж и попала „из декрета в декрет“. Когда младший ребенок подрос, я решила, что пора выйти на работу. Обратилась на биржу труда, мне дали направление в школу. Но когда я туда пришла, то директор предложила только „минималку“. Когда я ее спросила, как можно прожить на 1 МРОТ матери с двумя детьми, та жестко ответила, что других условий нет, и эта работа считается „подходящей“», — вспоминает костромичка.

По ее словам, общение с потенциальным работодателем оставило у нее неприятный осадок.

«Директор школы меня предупредила, что если я от предложенных мне кабальных условий откажусь, то и пособие по безработице мне не дадут. Работа в школе за „минималку“ для молодой мамы, несмотря на наличие двух маленьких детей на иждивении, у нас, оказывается, считается „приемлемой“. Я решила, что для человека с высшим образованием это издевательство. Загонять себя в „рабство“ за такие копейки я не захотела. В итоге окончила курсы и стала мастером ногтевого сервиса. Оформила самозанятость. Работаю на себя и ни о чем не жалею. В школу на „минималку“ идти не собираюсь», — рассказала Елена Коваленко.

Эксперты убеждены, что избавить страну от кадрового голода в образовании невозможно без повышения стоимости учительской ставки. По данным на конец 2023 года, она составляла в среднем 312 рублей в час, в то время как зарплата рабочего среднего уровня квалификации достигала 314 рублей.

«Это свидетельствует о квалификационном провале и несоразмерности оплаты труда в образовательной сфере. Инвестиции в образование педагога таким образом обесцениваются», — приводит Forbes мнение главного научного сотрудника Центра финансово-экономических решений в образовании НИУ ВШЭ Ирины Абанкиной.