Врач по воинскому контракту: зачем медики едут на спецоперацию

Ирина Мишина

Деньги решают далеко не всё

Письма с предложениями заключить контракт начали поступать, в частности, в Воронежскую областную клиническую больницу № 1 к медицинским специалистам, не занятым по профилю, сообщает издание «Ворнадзор». Условия, которые предлагают медикам, включают единовременную выплату в размере 315 тыс. рублей, а также единовременные выплаты по 100 тыс. рублей в начале и в конце контракта. Денежное довольствие оценивается в размере от 170 до 200 тыс. рублей в месяц, суточные составляют 4 240 рублей. Кроме того, врачам обещают бесплатные путевки и «заботу о семье».

Медиков начали призывать в зону СВО с самого начала спецоперации. Приоритет при призыве имели мужчины-фельдшеры, врачи анестезиологи-реаниматологи, травматологи, ортопеды с опытом работы в зоне боевых действий или в системе медицины катастроф.

Изначально было заявлено, что среди медперсонала призовут всего 1% от числа мобилизованных, то есть не более 30 тысяч человек. Но этого количества медиков очевидно оказалось недостаточно.

«Медики на СВО нужны не только в госпиталях, но и на линии боевых действий. В госпиталях врачи работают по своему профилю. Особенно нужны сейчас хирурги. Что касается групп на поле боя — там формируют специальные мобильные группы, которые работают по полгода. Я часто езжу вместе с бригадами врачей в Мариуполь, Донецк, Волноваху, Горловку, у нас мультидисциплинарная команда. В госпиталях в приграничных областях прекрасно работают местные хирурги. Причем, у них колоссальный опыт работы с минно-взрывными травмами и с ожогами, может быть, лучший в мире. Но получают они по 50 тысяч, не больше. Представьте отношение к медикам, которые приезжают туда по контракту с Минобороны за 300 тысяч в месяц. Если думать только о том, как заработать, все идет вкривь и вкось», — рассказывает «НИ» вице-президент Ассоциации медсестер Москвы, терапевт Дмитрий Эпштейн.

Почему врачи на СВО превращаются в фельдшеров и медсестер?

Многие медики достаточно скептически высказываются о врачах по контракту в зоне СВО.

«Врачи для работы в зоне СВО должны иметь опыт работы в условиях боевых действий, но таких среди медиков немного. В штате военных структур всегда есть военные врачи, есть Военно-медицинская академия и другие образовательные учреждения, которые готовят военных врачей. Видимо, они должны составлять основу медпомощи в полевых условиях», — поясняет медицинский юрист Александр Саверский.

Вместе с тем, используют медиков в полевых условиях, как показывает практика, не всегда рационально. К примеру, врач из Читы Андрей Фомин рассказывает, что отправился в войска еще в сентябре 2022-го. До этого он много лет заведовал отделением реанимации для больных с острым нарушением мозгового кровообращения в горбольнице № 1 Читы. Доктора направили в 200-ю артиллерийскую бригаду в ЗАТО Горный. Андрей в армии не служил, военную кафедру не заканчивал, имеет категорию годности В. Но он врач — анестезиолог-реаниматолог. В итоге он отправился исполнять свой долг не в должности врача, а в должности медсестры. Так и записано у Андрея в документах: «Медицинская сестра-анестезист».

«Военную кафедру в Читинской медакадемии закрыли лет 15 назад, поэтому и званий у молодых медиков теперь нет. По-правильному нас должны бы после учебы отправлять в военно-учебный центр для прохождения военной подготовки, что давало бы военкомату право присваивать специальность (ВУС) „врач“. Но никто этого не делал, а нам в военных билетах написали, что мы в звании рядовые, а по специальности — фельдшера, то есть медсестры», — рассказывает Андрей Фомин.

Еще более странная ситуация произошла с 48-летнего врачом-рентгенологом противотуберкулезного диспансера Башкирии Максимом Козловым. Он работает врачом большую часть своей жизни. Его специализация — рентгенология. Работал в республиканском противотуберкулезном диспансере на должности заведующего отделением. Но поскольку он не является военнообязанным, в зоне СВО тоже вынужден выполнять обязанности полевой медсестры.

— Если идут активные боевые действия, задача взвода — выносить раненых, определять, живые они или нет, сортировать, по тяжести состояния определять дальнейшую эвакуацию, — рассказывает врач.

Нейрохирург из с Стерлитамака Ахмет Абубакиров говорит, что его отбирали для работы в госпитале, а по факту он вынужден сортировать раненых: «Я нейрохирург, были и другие нейрохирурги, мы своей специальностью там не занимались однозначно, я был просто как сортировщик. Как нейрохирург я там был не нужен», — говорил Ахмет Абубакиров.

Работа не для всех

Разумеется, медики сейчас в зоне СВО нужны, но для них необходима и специальная подготовка.

«Военного врача за 1 месяц просто так не подготовишь. К тому же надо научиться работать полевых условиях и в коллективе, где четкое распределение обязанностей и каждый их хорошо знает. Я знаю военных врачей, которые выезжали „за ленточку“, но это настоящие профи, военные медики с колоссальным опытом. Для тех, кто не работал в таком режиме, подобная командировка может обернуться тяжелой моральной травмой или во всяком случае стрессом. Я знаю даже не врачей, а водителей, которые не смогли работать в зоне СВО», — считает военный врач, доктор медицинских наук Денис Иванов.

Разумеется, финансовую выгоду от работы в зоне СВО имеют в виду многие. Но при этом не все понимают, что реальность на самом деле оказывается намного тяжелее инструктажа. Поэтому работать в зоне спецоперации могут те, кому это положено по штату — специально подготовленные военные врачи.

«Мы работали под огнем, проводили первичную хирургическую обработку ран, накладывали лигатуры для перевязки кровеносных сосудов и отправляли пациентов дальше, в госпитали. Мы были первыми, к кому попадали раненые… Как-то раз провели сразу четыре ампутации за полдня — это несравнимые с гражданкой вещи. В зоне СВО работаешь не по графику, не с выходными — ты трудишься все время, круглосуточно», — рассказывает военная медсестра Ирина Касымжанова.

Каждый ли сможет вынести такое? Даже за большие деньги.