С операционного стола — в инвалидное кресло: судмедэкспертизу придется ждать 6 лет

Февраль 2022 года, Московская область. В частную клинику в Люблино Людмила Курдюбова приходит на своих ногах, а уезжает на носилках — и прямиком в Боткинскую больницу (там экстренно пытаются исправить последствия неудачной операции, но не могут). Женщина уже полтора года как прикована к инвалидному креслу.

— По договору должны были провести микрохирургическое вмешательство с небольшим надрезом — в 2-3 сантиметра. Уже потом я узнала, что вмешательство было совсем иным. Профессор Гринь из Института Склифосовского на снимках увидел дырку в спинном мозге, от которого пошли кистозные атрофические изменения, и он сказал: «Вам грыжи не удалили. Вам сделали ламинэктомию — частичное удаление дисков», и он же сказал, что дело это было совершенно ненужное!.. Оперативное удаление грыж обычно начинают рассматривать, если начинаются проблемы с конечностями, у меня таковых не было, — рассказывает Людмила.

За всё время после операции хирург Андрей А., по словам пациентки, ни разу перед ней не извинился, только лишь огрызнулся и перешел в политический контекст — мол, «это я еще быстро с тобой расправился», сказал он и зачем-то упомянул восточно-украинское происхождение женщины, в то время как сам он когда-то приехал из Киева.

Государственная клиника «сливает» диагнозы пациентов частникам?

Людмила Курдюбова с мужем перебрались в Россию из Украины после того, как в Донецке убили их сына. Получили российское гражданство, начали потихоньку обживаться в Московской области. Продолжительное время женщину мучили боли в спине, и со своей проблемой она обратилась в «Городскую клиническую больницу № 67 имени Л. А. Ворохобова» Депздрава Москвы. Оттуда долго не перезванивали. Зато звонок раздался из другой — частной клиники и там откуда-то уже знали диагноз Людмилы!

— Менеджер частной клиники в Люблино попросила меня прислать МРТ, КТ и медицинские документы. По ним даже без моего очного осмотра они уверенно заключили: срочно нужна операция. Мне сказали, что в их клинике работают лучшие в Москве нейрохирурги, в операционной — современнейшее новое оборудование (потом стало понятно, что это всего лишь реклама, отличающаяся от реальности). Но тогда они убедили меня лечь на операцию, — рассказывает Людмила.

В итоге после операции из палат частной клиники женщину экстренно увезли на носилках в Боткинскую больницу. Пациентка так и не смогла встать ноги и ходить, нижние конечности онемели, наполовину потеряли чувствительность.

В самой люблинской клинике уже после возбуждения уголовного дела женщине выразили сочувствие и даже предложили провести повторную операцию, чтобы исправить ее тяжелое состояние, однако врачебной ошибки со своей стороны так и не признали.

«Она просто не хочет ходить»

— Мы провели заседание врачебной комиссии и не нашли никаких ошибок со стороны врача, и считаем, что такие последствия возникли оттого, что у пациентки было запущено основное заболевание. Мы сами переживаем за нее и готовы оказывать всевозможную помощь, — прокомментировал замглавврача по хирургии частной клиники Сергей Семёнов.

Также он добавил, что проводивший операцию хирург — опытный специалист, в год проводит не менее 90 операций.

Тем не менее, с возбуждением уголовного дела, как доложили пациентке в клинике, этого опытного специалиста от врачебной практики в их учреждении всё же отстранили.

Оперировавший Людмилу Курдюбову хирург в сюжете «Москвы-24» цинично заявляет, что пациентка не ходит не потому что НЕ МОЖЕТ, а потому что НЕ ХОЧЕТ, и тонко намекает на то, что у Людмилы якобы не все дома.

Но Люблинский межрайонный следственный отдел Следственного комитета России признаки криминала в действиях сотрудников частной клиники разглядел и завёл уголовное дело по факту оказания услуг, не отвечающих требованиям безопасности, повлекших причинение тяжкого вреда здоровью клиентки (ч. 2 ст. 238 УК РФ). Сейчас проводятся следственные действия, в том числе допрашиваются сотрудники клиники.

Ориентировочное время ожидания вашей экспертизы: 6 лет

Но (!), чтобы точно установить, была ли при оперировании Людмилы допущена врачебная ошибка, необходима судебно-медицинская экспертиза, она проводится экспертным центром самого СК. Следовали предупредили Людмилу: ждать нужно будет ориентировочно 6 лет! Это дольше, чем возможные сроки давности по этому уголовному делу. Иными словами, к моменту судебного приговора подсудимый, даже если преступление и его вина будут полностью доказаны, может быть освобожден от наказания прямо в зале суда и фактически избежит ответственности.

— Несмотря на то, что дело было возбуждено Люблинским следственным отделом Следственного комитета еще в начале февраля этого года, а медэкспертиза о вреде здоровью была назначена еще марте, никакого движения по этому делу до сих пор нет. Следователь по делу нам говорит, что экспертиза будет готова только в 2028 году, у нас на руках — официальный ответ с этой датой. Подобного рода экспертизы действительно делаются долго, но это какой-то немыслимый срок. Столь долгие сроки производства экспертизы действительно вызывают сомнение в том, что следствие заинтересовано в направлении дела в суд, — прокомментировал «НИ» адвокат потерпевшей Дмитрий Джулай.

Защитник также добавил: в качестве эксперта по делу назначен специалист Судебно-экспертного центра СК, в производстве которого в настоящий момент находится 68 сложных многообъектных экспертиз. При этом, согласно приказу ведомства о распределении нагрузки, максимальная норма на одного эксперта — не более 12 экспертиз в год. Такая ситуация сложилась из-за кадровой проблемы (загрузки специалистов), поэтому и приходится стоять в очередях по несколько лет.

Под личным контролем Бастрыкина

В случае с Людмилой Курдюбовой без результатов этих экспертиз само уголовное дело не сдвинется с мертвой точки. Только эти экспертизы могут определить степень причинения вреда здоровью и причинно-следственную связь между действиями врача и наступившими последствиями в виде инвалидности.

Пациентка указывает на то, что с высоких трибун постоянно говорят о том, что инвалиды обслуживаются в первоочередном порядке. На деле — гриф «срочно» не удается заполучить даже, несмотря на то, что ее уголовное дело взял на личный контроль глава СК Александр Бастрыкин и его первый заместитель — генерал-майор Виталий Саксин.

— В июле этого года мне дали I группу инвалидности. На консультациях и в Боткинской больнице, и в Институте Сербского, и в центре нейрохирургии им. Бурденко нейрохирурги склоняются к тому, что повторная операция не поможет, так как наращивать клетки спинного мозга у нас еще не научились. На ноги я, скорее всего, не встану. Остается одна надежда на нейростимулятор. На днях в больнице мне начнут его тестирование. Помогает нейростимулятор далеко не всем, у некоторых происходит отторжение и нагноение при его вживлении. В моем случае, если он и приживется, то добавит лишь процентов тридцать к чувствительности ног. Стоит такой нейростимулятор от 1,5 миллионов, и я очень сомневаюсь, что люблинская клиника согласится нести такие расходы в качестве деятельного раскаяния, — рассказывает Людмила.

Муж Людмилы, с которым они прожили почти 30 лет, бросил ее, когда узнал, что жена больше не встанет.

Удаление межпозвоночных грыж — одна из самых распространенных нейрохирургических операций. Тем не менее, от неблагоприятных последствий никто не застрахован. Юристы считают, что информированное согласие пациента на такую операцию должно обязательно включать ознакомление с возможными последствиями — вплоть до потери двигательных функций, как-то случилось с Людмилой. О таких «побочных явлениях» московская коммерческая клиника, по словам пациентки, ей не сообщала. Напротив, ее с энтузиазмом уверяли, что никаких рисков нет. Знай она раньше, что останется лежачим инвалидом после удаления грыжи на позвоночнике, предпочла бы более консервативные методы лечения…