«Рост цен — фронтальный: полный эффект от девальвации россияне ощутят в феврале–марте

Обвальное падение курса рубля, катастрофическое положение на топливном рынке, а также кризис с производством мяса — обернулись инфляционным пожаром для российской экономики, констатируют эксперты.

Куда ни кинь — всюду клин

Темпы роста потребительских цен на с 19 по 25 сентября, составили рекордное значение — 0,28% (в предыдущие недели было 0,13% и 0,13%), сказано в отчете Росстата, опубликованном 27 сентября. С начала сентября потребительская корзина из сотни товаров и услуг стала дороже на 0,6% — вдвое больше, чем за весь август, а инфляция за 12 месяцев выросла до 5,74% — нового максимума с февраля.

Кроме того, «неожиданные» проблемы начались с сельским хозяйством. По данным Росстата, помидоры год к году подрожали на 45,4%, огурцы — 35,3%, капуста — на 46,7%, морковь — на 33,2%. Рост цен на курятину с начала года превысил 23%, из которых 4,6% — за один сентябрь. Баранина — плюс 13%, свинина — почти плюс 10%.

И это, по мнению экспертов, не предел.

Дорожает бензин, рост цен на который превысил 10% в годовом выражении. Средняя цена литра АИ-95 достигла рекордных 65 рублей, хотя еще в начале лета он продавался по 58—59 рублей.

Всего же подорожало 75% потребительской корзины, и такой значительной доли растущих в цене позиций в этом году ещё не наблюдалось. Одновременно растут в цене и продукты, и непродовольственные товары, и услуги.

Согласно опросу ЦБ РФ, проведённому в сентябре, поднять цены на свою продукцию планирует 90% предприятий.

При этом промышленное производство в РФ снижается третий месяц подряд с исключением сезонных и календарных факторов, напоминает Росстат.

«Рост цен — фронтальный», — констатирует экономист Дмитрий Полевой: одновременно дорожают и продукты питания, и непродовольственные товары, и услуги.

Инфляцию разгоняют и сильный спрос, и рухнувший рубль, и тот факт, что производители постепенно перекладывают в цены свои растущие издержки. ЦБ отреагирует на инфляционный всплеск дальнейшим повышением ключевой ставки — до 14%, прогнозирует эксперт.

Девальвация лишь только начинает проявляться в ценах: ее полный эффект потребители почувствуют к февралю-марту, предупреждает профессор ВШЭ Евгений Коган: «Сейчас многие компании распродают остатки тех позиций, что покупали еще по курсу 70-80. Запасы кончаются. Новые закупки (будут) уже по текущему курсу. А это значит, что рост цен по многим позициям будет минимум на 15-20%». Он предупреждает, что рост цен сулит гражданам страны падение реальных располагаемых доходов и проблемы с выплатами по кредитам, общий объем которых перевалил за 30 трлн рублей.

Хрестоматийная кризисная экономика

Экономист Дмитрий Прокофьев комментирует эти безрадостные цифры так: «Интересно другое.

За январь–август 2023 ВВП вырос на 3% г/г.

Добыча полезных ископаемых — снижение на 1,5% г/г, по «обрабатывающему производству» — рост на 6,8% г/г, а вот по электроэнергии — рост на 0,3% г/г. То есть «обработка» у вас растёт лихо, а электроэнергия — в пределах статистической погрешности. Значит, где-то станки крутятся, а где то они встали.

И у вас растёт инфляция (текущие темпы роста цен могут превышать 11% м/м SAAR). И низкий уровень безработицы.

Такие штуки объясняют, кажется, даже не на первом курсе, а в 11 классе. Раньше, во всяком случае, объясняли.

Делай раз — увеличиваем денежное предложение (кредит и бюджетные расходы);

Делай два — направляем деньги в «обрабатывающую промышленность»;

Делай три — нагружаем производственные мощности «обработки» до предела (а там, где не хватает техники — есть руки);

Делай четыре — создаём в промышленности избыточный спрос на ресурсы;

Делай пять — получаем дефицит в других отраслях (всё, что не «металлоизделия»);

Делай шесть — теряем валютную выручку (и теперь не получается компенсировать дефицит ресурсов/товаров импортом);

Делай семь — удивляемся фронтальному росту цен на фоне «роста выпуска в промышленности». «А что случилось?».

На самом деле удивляться тут нечему

Инфляция, в данном случае, это не баг, а фича, на макроуровне — это инструмент перераспределения ресурсов от «потребления» к «обрабатывающей промышленности», на которую все так молились много лет.

В этой ситуации рост выпуска «в промышленности» НЕ означает ни роста экономики в целом, ни роста благосостояния (если бы имели «нормальный» рост — мы видели бы рост потребления энергии и рост благосостояния на фоне снижения относительных расходов на еду — а там нет снижения, https://ac-mos.ru/news/4681/ кроме как в столице, инфляция обгоняет доходы)

А вместо роста экономики мы видим принудительное перераспределение ресурсов от одних отраслей к другим, причём не самым эффективным с точки зрения производительности — и получаем инфляцию как компенсаторный механизм шока».