Личный опыт: как выглядит жизнь мужского монастыря глазами «трудника»

Иван Петров

Трудовое путешествие по монастырям

После короткой работы во Введенском женском монастыре и полученного там экспириенса автор решил стать «трудником» — так называют вольнонаемных работников монастырей, которые работают за маленькие деньги или бесплатно- в мужской обители.

В Ленинградской области есть известный Тихвинский Богородичный Успенский монастырь, обласканный властями. Архитектурный памятник с Тихвинской иконой Божией Матери Одигитрии (Богородицы), называемой Северной Царицей и почитаемой чудотворной, — достойный монастырь. Наиболее известный храм Успенский собор построен за 45 лет до основания монастыря по велению Ивана IV Грозного в 1560 году. Тут же похоронен А. П. Римский-Корсаков, а внутренняя территория монастыря — одно большое кладбище.

Паломники не заглядывают «на кухню», или в святая святых. Вопреки расхожему мнению, речь идет не о сакральных святынях обители, а о его организационном устройстве. А в нем есть много любопытного, знакомого и поучительного.

Из 8 монахов монастыря, подвизавшихся прежде на ниве отречения от мира, больше половины– новые. Их обслуживают трудники, работники, которые пришли в монастырь поработать и так там и остались — как выясняется, кто на пару дней, а кто и на годы.

Трудниками «заведует» проживающий на территории завхоз Роман и отец Яков, выполняющий функции маленького начальника, которые, как известно, «страшнее черта». Личные характеристики всегда субъективны, но единого руководства трудниками нет, как нет и контроля, а потому среди последних процветает и воровство, и распитие, и сквернословие. Отсюда и двоевластие руководства, и справедливость сентенции «у семи нянек дитя без глазу».

Любопытная тенденция времени — монастырь на постоянной связи с местным УВД. Сленговое понятие — «подментованный» условно соответствует реалиям и взаимосвязям. С учетом попыток криминальных элементов найти пристанище в обители, без соответствующего сотрудничества нельзя или затруднительно. Надо иметь большую волю и любовь к людям, а тут правит бал чистая канцелярия. Поэтому связи с МВД прочные и проверенные временем.

Монахи играют роль с полным пониманием. Монастырь — объект культурного паломничества и знаковый актор поступления материальных средств на «хлеб с маслом». Паломники едут приобщиться святости, получить чудо ума или здоровья и оставить денег на отпущение грехов. Ситуация сторонам выгодна, потому и процветает.

Другой источник здоровых финансов монастыря — жертвователи. На плакатах и даже на каменных «поклонных крестах», многопудовых колоколах прописаны их имена. Вот, например, почетный житель г. Тихвина, бывший главный «гаишник» страны, замминистра внутренних дел, кандидат юридических наук, 70-летний генерал-полковник полиции Виктор Кирьянов. Потоки поступления средств действительно огромны. Об этом свидетельствуют в разговорах и «старшие трудники».

Ежедневно прибывает 6-8 больших туристических автобусов, и все с экскурсиями, оставляют в монастыре пожертвования как групповые, так и частные. Финансовые потоки, генерируемые монастырем, не идут ни в какое сравнение с расположенным в 900 метрах женским Введенским монастырем. На эти деньги можно реставрировать соборы, и платить зарплату наемного персоналу.

Обслуживающий персонал тихвинского мужского монастыря примечателен количеством: на одного монашествующего приходится порядка 10 постоянных, получающих зарплату, работников разного профиля, от мастеровых до строителей и поваров. Есть мастерские — с простым скарбом. Есть даже своя «матушка» — так ее и называют — монахиня в соответствующей одежде, и с ней помощницы. И такое возможно в современном мужском монастыре. Проживает и работает в три раза больше женщин, чем мужчин. Мужской монастырь обслуживает больше людей, чем в нем окормляются — сие необычно. В остальном это обычный работодатель.

Кадры решают все

Среди трудников встречаются удивительные персонажи. Самый старший — Валерий Николаевич, бывший предприниматель, строивший бизнес от Карелии до Крыма с локацией в тысячи километров и сопоставимым заработком в зеленых рублях. Он испытал на себе «прелести режима» в пенитенциарной системе России, а теперь 6-й год выполняет те же функции менеджера в монастыре — постоянно «на телефоне», аки паук, контролирующий несколько нитей…

Фото трудницкой и старшего трудника

Словоохотливый, приятный в общении человек без трудностей в мышлении и передвижении пользуется доступными «старшему труднику» привилегиями: на работы не выходит, в трапезную не ходит. Завтрака здесь нет, а обед и ужин ему приносят другие трудники.

Задание (послушание) на день дает «старший трудник» (в женском Введенском — игуменья); но может подойти кто-то еще, и не попросить, а по своему «праву» потребовать помощи. Тогда понимаешь, что трудишься во славу бога, но руководят вполне себе не божественные люди с ангажированными интересами. Никто из условного руководства или монашествующих не разъясняет, не работает с трудниками — как надо, зачем и с каким смыслом.

«Старший трудник» по собственному признанию получает ежемесячно за работы небольшую «мзду» — 20 000 рублей в месяц, и может других трудников поощрить, приобрести продукты, гигиенические принадлежности и даже одежду. Мотиватор следует принять во внимание, ибо в женской обители такого и в помине не было. Выход за пределы монастыря официально не разрешен (до благословения), однако по той же аналогии с распитием высокоградусных напитков, перемещения осуществляются ежедневно.

Главное для трудника быть показательно занятым с 9 утра до 12.30 (время обеда) и с 14 часов до 17 часов. Да, чистить картошку на кухне, когда на улице +32 удобнее, чем косить траву, обливаясь пОтом. Трудники по очереди убирают мусор из помещений монастыря и чистят туалетные комнаты. Послушания связаны и с «стрижкой газонов» посредством ручной газонокосилки.

Другой, 49-летний персонаж с редким именем Иннокентий и регистрацией в оренбургской деревне родился в условиях заключения, сам «сидел» 15 лет, болен гепатитом С, «но это не опасно, теперь же все лечат», — подбодрит он, сверкая беззубым ртом, во время осуществления 125-го своего перекура.

Не проходит дня, чтобы на паперти не собирались 5-6 человек «поношенного» вида мужчин, славословящих входящих и просящих подаяния. А если отойти от ступеней буквально на 30 метров к кустам, откроется картина неожиданного застолья — и выпить и закусить, ибо собранное подаяние приносит реальные плоды.

Претендующий на высокий пост «старшего трудника» — 40 летний Дима взят в работники месяц назад с паперти. Парень вышел из «порочного круга», за короткое время научился читать акафисты, подпевать в хоре на «правилах», стал «глазами и ушами» завхоза, ему прочили место в послушниках, карьера рисовалась удачно. Да, монашествующие заинтересованы в пополнении братии. Но не лишь бы кем.

Главным препятствием являются два «бича» — неравнодушие к Бахусу и гордыня. Когда парню дали место в отдельной келье братского корпуса, запил. Предупрежден и «слетел» обратно в «трудники» — к общественному туалету. История свидетельствует: карьеры «монахов» можно делать быстро. Главное — не грехи, а показательное раскаяние, смирение. И преданность руководству. Даже в монастыре сие имеет определяющее значение.

Однако кражи среди трудников — дело привычное. Один из них был взят с испытательным сроком на 2 дня и исчез, прихватив с собой смартфон старшего трудника-«пахана» и фотоаппарат. Больше не возвращался. Когда из 5 трудников четверо имеют опыт колонии, все ценное рекомендуется носить с собой, а телефоны заряжать ночью, обняв и удерживая руками.

Моральная обстановка тоже специфическая. В мужских коллективах сплетничают, интригуют почище, чем в женских, но тут наушничество и обсуждения за спиной, ревность от назначения на послушания (работы) цветут во всей красе.

Кто теперь хочет в монастырь, и что его там ждет

Трудники живут в металлическом «одноэтажном» контейнере на 20 кв. метрах. Внутри — 8 кроватей, совмещенный с душевой кабиной санузел, кухонный «закуток». Модуль является продолжением туалетных комнат для паломников и обслуги монастыря — с соответствующим постоянным амбре.

Трудников используют на всех работах, в первую очередь, на тяжелых, грязных и «неблагодарных». Иногда работники, получающие зарплату от монастыря, паразитируют. Например, никто из постоянных не хочет выливать воду, оставшуюся от крещения — не хотят грешить, потому что выливать святую воду — грех. Берут трудников, которые находятся в самом низу социальной лестницы и не могут отказать.Редко в отпуск приезжают «потрудиться во славу божию» менеджер торговой сети «Пятерочка» или программисты; случаи сии за много лет единичны. Как правило, трудники не приезжают, а живут постоянно — пока не выгонят; те, кому некуда пойти и нечего делать. Крайне зависимы, бесправны, имеют криминальное прошлое и (или) не здоровы, согласны жить в стесненных условиях, а потому удобны тем, кто получает жалование от монастыря и удобны монахам. Поэтому и создается «отцами» и «завхозами» ангажированная ситуация, когда без тени смущения говорят: «мы никого не приглашаем, к нам — очередь». Очереди конечно нет, если только в летние месяцы из тех, кто не хочет платить за отдых, но и отдыхом условия проживания среди криминальных элементов, на забывших привычки, назвать — язык не повернется. Даже неделю в сих условиях — испытание смирением

Обрыв личных и деловых связей — модный стиль жизни, связанный с легкой сменой интересов, предпочтений, товарищей, с оставлением за собой пылающих мостов чьих-то ожиданий. Желательно подходить к поездке в монастырь и тем более к трудам «на благо господа» (будь он мужским или женским) ровно, без избыточного пиетета, всех тайн вам все равно не откроют, но некоторые — пожалуйста.