Елена Петрова
В 2022 году в России была зафиксирована самая низкая рождаемость за последние 20 лет. И сейчас она не растет. В апреле этого года родились 96 тысяч детей. Это самый плохой помесячный показатель в 21-м веке. Страна снова вошла в демографический кризис, который осложняется, помимо малочисленности поколения детородного возраста, потерями в СВО и мобилизацией.
Государство успешно стимулировало рождаемость введением материнского капитала в 2007 году на второго и следующих детей. Рос уровень жизни в стране. Это сразу сказалось на прибавлении в росийских семьях. Если в стране в 2008 году родились 1 миллион 600 тысяч детей, то в 2013–2014 годах каждый год рождались 1,9 миллиона человек.
Наряду с экономическими причинами, стимулирующими рождаемость, власть вела умную политику, заставляя молодые семьи не останавливаться на одном ребенке, которого они бы родили при поддержке государства или без него в любом случае, но делая привлекательным для молодых людей рождение второго и третьего ребенка. С 2016 года экономические стимулы рождения детей больше не работали из-за того, что уровень жизни перестал расти. В 2020 году правительство ввело маткапитал на первого ребенка. После этого из стимула для рождения второго и последующих детей он окончательно превратился в премию по рождению, которую невозможно получить на руки: выплата наличными маткапитала запрещена по закону.
Государство железной рукой управляет материнским капиталом, объясняя такие действия заботой о детях. По сути, есть только три способа потратить эти деньги:
— на жилье, но с большими ограничениями;
— на образование, но тоже не на любое;
— на пенсию матери.
Если два первых пункта можно оправдать заботой о подрастающем поколении, то последний — увеличение пенсии матери — к ребенку не имеет никакого отношения. Подобная мера не стимулирует мать посвятить себя воспитанию детей. Во-первых, в детородном возрасте мало кто думает про пенсию. Во-вторых, если бы государство хотело, чтобы женщины занимались воспитанием детей дома, оно бы не платило нищенские пособия на детей, не которые невозможно содержать детей, не говоря уже о том, чтобы матери могли бы не думать о зарабатывании на хлеб насущный. На самом деле, перемещение материнского капитала в накопительную часть пенсии помогает только Пенсионному фонду, который получает эти деньги, не делая для этого ничего. Мало того, что Пенсионный фонд бесплатно получает и управляет материнским капиталом и следит, правильно ли родители потратили деньги, за 0%. Государство разрешило ПФ просто забирать материнский капитал и держать 30 лет. Что будет с накопительной частью пенсии через три десятка лет, мы увидели, когда государство просто заморозило с 2014 года — и ничего. Почему в 2025 года что-то должно измениться?
Еще более скандальная ситуация с использованием денег на жилье. Патерналистское отношение к родителям, которых государство заранее подозревает в том, что они потратят детские деньги «не на то», поражает воображение.
Вот Дума описывает кафкианский путь получения денег для ипотеки:
И это все для того, чтобы получить полмиллиона рублей за одного ребенка или чуть больше 600 тысяч на двоих. Во-первых, на эти деньги первый взнос сделать зачастую невозможно, придется докладывать свои. Во-вторых, этот бюрократический марафон еще нужно осилить. И в-третьих, в чем конкретно подозревает граждан государство, и почему они должны на каждом этапе доказывать, что они не обманывают собственных детей?
Эта процедура унизительна для взрослых людей, решивших завести детей. При этом родители ни одного живого рубля не увидят никогда, все деньги будут крутиться в жерновах госбюджета.
Еще более запутанная ситуация с расходами на образование ребенка. Правительство решает, что хорошо для развития ребенка, а что нет. Сегодня оно решило, что тратить средства материнского капитала на оплату занятий в детских спортивных секциях нельзя. А почему? Чем кабинету помешал спорт? Или стране не нужно здоровое поколение?
После того как государство мобилизовало десятки тысяч отцов маленьких детей на фронт, ослабление условий траты материнского капитала становится насущной необходимостью. Вместо того, чтобы запрещать, кабинет должен задуматься о том, как и чем помочь матерям, которые теперь одни растят детей по воле государства.