Пусть побалуются! Почему власти спокойно относятся к росту популярности оккультизма

Дмитрий Михайличенко, политический аналитик, доктор философии

В определенных сегментах российского социума растет интерес к различным гороскопам, предсказаниям, натальным картам и прочему вангизму: для сомневающихся нужно внимательно посмотреть на полки книжных магазинов и усмотреть какие неполитические шоу транслируются на российском ТВ в прайм-тайм.

Иррационализация – это объективное явление, которое, во многом, следствие примитивизации публичного дискурса, но имеет под собой и политэкономический базис. В случае дальнейшего ухудшения экономической ситуации в стране ландшафт иррациональной оккультности вырастет намного больше.

Британский историк античности Э.Р. Доддс в середине ХХ в. написал знаменитую книгу «Греки и иррациональное». Его заинтересовало то, как общество, которое произвело великих философов Сократа, Платона и Аристотеля через сто-двести лет после этого перешло к культивации восточных культов, анализу сновидений и всяческих гаданий.

Во многом этот переход связан с политэкономическими причинами: демократия и необходимость обозначать публично свои рациональные доводы были потеряны вследствие формирования империи Александра Македонского, а угасание экономических потенциалов греческих полисов произошло из-за формирования эллинистического мира, в рамках которого материковая Греция уступала в экономическом плане птолемеевскому Египту, Антиохии и другим государствам.

В России интерес к оккультности сохранялся всегда, а закат Советского Союза совпал с торжеством «экстрасенсов» Кашпировских и Чумаков, которые заряжали воду и лечили разные болезни по телевизору. Сейчас цензурно-самоцензурные ограничения в масс-медиа и рост аполитичности вкупе с невысокой ценностью научного знания создают плацдармы для соответствующего неоренессанса.

Оккультизм, иррациональное в широком смысле слова, – это традиционное, точнее, архаическое или даже языческое начало культуры. В России оно уживалось и с традиционными конфессиями и советским атеизмом. В основе этого невозможность людей поменять свое настоящее и будущее рациональными инструментами, практиками и социальными технологиями. Речь не только о политических изменениях, но и о возможностях, например, изменить свою жизнь, улучшить ее качество и продолжительность, воспользоваться современной медициной, получить качественное образование, совершить путешествия и т.д.

Тенденция последних лет: все больше молодежи не хотят получать высшее образование и сразу пытаются пойти на работу, чтобы обеспечить себя и свою семью. Геополитическая конфронтация, возможно, внесла коррективы в эту интенцию в сторону большей популярности высшего профобразования среди абитуриентов мужского пола (и, соответственно, отсрочек для от призыва), но объективных исследований по этому поводу пока нет.

Вангизм и прочий оккультизм не представляет для властей серьезной проблемы. Считается: пусть лучше оккультизмом балуются нежели ведут целерациональные дискуссии о политэкономическом устройстве как во времена Перестройки.

Деградация публичной социогуманитарной экспертизы и замена ее византийскими политологами вполне себе освобождает пространство для новоязыческих настроений, с которыми уже приходится считаться не только мыслящим в целерациональной парадигме современными и прогрессивным гражданами, но и, например, церкви, которая получила широкие возможности для расширения своего влияния, но вряд ли воспользовалась ими полностью.

А вот неовангисты, неокашпировские и прочие иррационалисты своих возможностей влиять на общественные настроения (и получать соответствующие подряды) могут и не упустить.

Оригинал здесь