Юлия Сунцова
30 мая 2020 года стал поворотным днем в жизни водителя ГУП «Мосгортранс» Клавдии Голубевой. Подходила к концу вечерняя смена. В 20 часов 40 минут с последним рейсом она доехала до конечной станции «Щелковская», высадила пассажиров и после этого должна была перегонять автобус в парк.
До этого момента всё шло по плану, но при выезде с разворотной площадки нарисовалось препятствие.
Нелегальные торговцы припарковали на пути автомобиль и развернули с него лоток с овощами и фруктами. Конструкция выпячивалась и мешала проезду автобуса.
Клавдия Голубева в течение нескольких минут мирно просила торговцев убрать лоток с проезда, но в ответ слышала только нецензурную брань. Начало накапливаться небольшое отклонение от маршрутного расписания, тогда водитель набрала диспетчерский пункт и, как полагается по должностной инструкции, доложила о нештатной ситуации. Диспетчеры попросили водителя продиктовать госномер мешающего автомобиля, чтобы в дальнейшем привлекать для решения вопроса госавтоинспекцию.
Машина торговцев стояла в слепой зоне автобуса, и, чтобы разглядеть номер, Клавдия вышла из кабины, подошла ближе и стала его диктовать.
Дальнейшие события развивались стремительно.
- Со всех сторон в мою сторону с угрожающим криком надвигается толпа. Я чувствую сильный то ли удар, то ли пинок в спину, затем в бока, в предплечья, несколько ударов в голову. Инстинктивно бегу к автобусу, спиной запрыгиваю на ступеньку в первую дверь салона. За мной всё еще следуют мужчина с женщиной, и женщина начинает бить меня в лицо. Дальше я слышу, как мужчина пытается усмирить женщину, берет её за шкирку и уводит: «Не надо, там камеры, там камеры!», - рассказывает «НИ» Клавдия.
Через шоковую паузу она блокирует двери, нажимает экстренную кнопку и просит диспетчеров вызвать на место полицию и скорую помощь.
Пока службы добирались до места происшествия, как рассказывает наша собеседница, перед глазами через лобовое стекло, как в кошмарном сне, проносится немая сцена. Охранники ГУП «Мосгортранс», которые присутствуют на всех конечных станциях, вместо того, чтобы позаботиться о водительнице, братаются с избивавшими её мужчинами и жмут им руки.
Сцену зафиксировали камеры видеонаблюдения, поэтому через какое-то непродолжительное время охранникам пришлось уволиться по собственному желанию. Дружба эта возникла не внезапно, ей предшествовало долгое развитие отношений, рассказывает Клавдия. Нелегальные торговцы, можно сказать, прописались в комнате отдыха ГУП «Мосгортранс» на конечной станции «Щелковская».
В комнатах отдыха водители предприятия обедают и могут там поспать в пересменки. Торговцы частенько заходили в бытовки и вели праздные разговоры со скучающими охранниками, грелись, проводили намазы, пользовались туалетами.
Напоминало проходной двор - принимать пищу и спать там становилось некомфортно, рассказывает женщина. После того как однажды Клавдия не смогла пробраться к микроволновке, она задала вопрос о посторонних людях на территории старшему охраннику, из-за чего, по-видимому, у служащих пункта безопасности и возникла к водительнице личная неприязнь.
Но возвращаемся в день чрезвычайного происшествия. Прибывшие на место медики скорой помощи сразу заподозрили сотрясение мозга и увезли Клавдию на снимки в поликлинику.
Принимавший пациентку врач травматологического отделения ГБУЗ «Городская клиническая больница имени Ф. И. Иноземцева» в ту же ночь провел обследования. Был поставлен диагноз: «Закрытая черепно-мозговая травма. Сотрясение мозга. Ушиб мягких тканей головы, лица». Медицинский консилиум отправил пациентку на больничный с кодом заболевания «04» (производственная травма).
С этого момента у сотрудницы «Мосгортранса» и начались с работодателем бесконечные сражения за социальную справедливость.
Филиал «Восточный» пытался вывернуть произошедшее в сторону обычного «несчастного случая».
От травмы на производстве он отличается тем, что происходит по независящим от работодателя обстоятельствам, либо же исключительно по вине самого сотрудника, и позволяет не выплачивать средний заработок всё то время, пока врачами не снят приобретенный диагноз и пока длятся последствия травмы — некоторые работники мучаются до конца своих дней.
При этом если сотрудник желает продолжить работу на предприятии, работодатель обязан обеспечить временный перевод на «легкий труд» (и при сохранении травмы его продлевать) — то есть предоставить другую работу, не противопоказанную работнику по состоянию здоровья.
В случае с Клавдией Голубевой «Мосгортранс» сразу занял агрессивную позицию.
В дни, пока женщина была на больничном после избиения, ей звонили то начальники, то представители охраны труда ГУП «Мосгортранс« филиала «Восточный« и уговаривали признаться в скверном характере — мол, сама нарвалась, намеренно спровоцировала конфликт «с пассажирами», а работодатель тут совсем не при чем. В мэрию кстати работодатель подал о происшествии отчет именно с такой формулировкой «конфликт водителя с пассажирами», хотя пассажирами уличные торговцы, конечно, не являлись.
— На следующий день после избиения позвонили начальник колонны и сотрудник управления по охране труда «Восточного филиала». В ультимативной форме заставляли переделывать больничный лист на форму «02» — то есть прописывать травму как не сопряженную с выполнением трудовых обязанностей. «Ты же понимаешь, что тебя ждет?», «Тебе же не нужны неприятности?», — намеками принуждали они, — рассказывает Клавдия.
После того, как уговоры не подействовали, сотрудница из управления охраны труда явилась к водительнице домой и сунула на подпись правильно сочиненную объяснительную.
— Сотрудница охраны труда сказала, что моя объяснительная не правильная, она их не устраивает, нужно подписать другую. В подготовленной бумаге, якобы составленной от моего имени, история была подана таким образом, что всё случившееся — это моя и только моя вина, причастность работодателя исключается. Я якобы нарушила должностную инструкцию, покинув автобус, курила в салоне, а еще юбка у меня в тот день была не регламентированной длины. Про юбку я не шучу. С начала работы, то есть с 2016 года к моей работе не возникло ни одной претензии, ни одного замечания. И тут вдруг за пять минут одного вечера я становлюсь злостной нарушительницей. И меня просят под этим подписаться, — рассказывает Клавдия.
Такого «признания» ГУП «Мосгортранс» не получил и удалился ни с чем.
А через три дня состоялась внутренняя комиссия, на которой само предприятие должно было квалифицировать инцидент. Юриста Клавдии на комиссию не пустили, несмотря на имеющуюся у той генеральную доверенность. Охране на пропускном пункте было дано указание: представителей Голубевой не впускать, а если будут прорываться, применять физическую силу. Хотя официальное приглашение Клавдии, как положено, и выписали именно на этот день.
В результате внутреннего расследования ГУП «Мосгортранс» расценил избиение Клавдии всё же как «несчастный случай, не связанный с производством». С тех пор дотягивать свой МРОТ до среднего заработка (около 65 тысяч рублей) женщине каждый раз приходится через суд и судебных приставов.
Из-за последствий травмы женщину перевели на легкий труд — по медицинскому заключению сотрудница пока что не может управлять транспортным средством. Даже медкомиссия самого предприятия не возьмет на себя такую ответственность и не пустит ее за руль: дорога требует определенных усилий, а от водителя зависят жизни пассажиров и других участников дорожного движения.
— Головокружения, головные боли, тошнота — теперь это мои постоянные спутники. Ухудшилось зрение. Несколько раз после случившегося теряла сознание. Начинаются панические атаки, если ближе, чем на метр ко мне приближаются незнакомые люди. Врачи объясняют: посттравматический синдром. Пока они даже близко не берутся предсказывать, когда же удастся вылечиться, вернуться к прежнему состоянию. Раз в два-три месяца приходится обследоваться у неврологов, иногда врачи кладут на несколько недель в стационар, — рассказывает собеседница.
Пока мама лежит в больницах, без ее внимания и заботы остаются дети-подростки.
Наряду со здоровьем ощутимо пострадало и финансовое положение семьи.
Три года работы на разных должностях - курьером, инспектором в архиве, диспетчером в центре управления производством - оплачивают одинаково до копейки - по минимальному размеру оплаты труда, это около 23 тысяч рублей. И это втрое меньше прежней зарплаты водителя. При этом начальство регулярно осведомляется, не появилось ли у сотрудницы желания уволиться добровольно.
Клавдия Голубева обращалась в Трудовую инспекцию, Прокуратуру, МВД, однако официальные ведомства должных мер к работодателю не принимали, приходили одни отписки.
9 октября 2020 года работница обратилась в суд. Перовский районный суд отказался удовлетворять требования истицы, однако в апелляции — Московском городском суде решение развернули в пользу сотрудницы. Травма была признана производственной.
Ответчика — филиал «Восточный» ГУП «Мосгортранс» — обязали выплатить Голубевой утраченный заработок по дату обращения в суд — 177,7 тысяч рублей, а также компенсацию морального вреда в размере 30.000 рублей.
16 декабря 2022 года уже первая инстанция — Перовский районный суд Москвы повторно удовлетворяет требования Голубевой к ГУП «Мосгортранс» о взыскания утраченного заработка в размере 431,7 тысяч рублей за следующий период, в который работодатель снова отказывался добровольно выплачивать средний заработок по производственной травме. Суд также распорядился компенсировать моральный вред выплатой в размере 20.000 рублей и признал незаконным отстранение Голубевой от работы на несколько недель. «Мосгортранс» на этот раз пытается обжаловать решение в апелляции.
Как поясняет Клавдия, в период с 11 августа по 3 сентября в 2021 году «Мосгортранс» пытался избавиться от нее, убеждая, что подходящих под ее состояние здоровья вакансий у предприятия нет, хотя корпоративная база вакансий и объявления на сайтах по поиску работы в интернете говорили об обратном. Клавдия даже нашла на HeadHunter подходящую ей вакансию замначальника пожарной безопасности (образование и опыт полностью соответствовали позиции). Женщина заполнила анкету и начала успешно проходить испытания по устройству на эту должность, но в финале наткнулась на бескомпромиссную позицию директора: «Сам буду решать, с кем я хочу работать. С вами не хочу».
Помимо этого, сотрудницу периодически обвиняют в том, что она приносит липовые справки из своей участковой поликлиники и отправляют перепроверять здоровье на внутренние комиссии. Там заявленные диагнозы Клавдии всё же подтверждаются...
Привлекаемый в судах в качестве третьего лица — Фонд Социального Страхования РФ тоже пытается бороться с Голубевой. Фонд подал жалобу в вышестоящую инстанцию, чтобы оспорить назначение выплат, однако Кассационный суд РФ подтвердил законность состоявшегося решения в пользу истицы.
Систематические выигрыши сотрудницы в судах директор филиала «Восточный» ГУП «Мосгортранс» Игорь Хрущев как будто бы воспринял как личное оскорбление, и Клавдия стала его личным врагом.
К несчастью Клавдии, количество бумажной волокиты, которая должна проходить через канцелярию директора, только увеличивается.
Это и переподтверждение раз в шесть месяцев статуса длящейся травмы, и соответственно такая же частотность переутверждения себя в позициях на «легкий труд», судебные исполнительные документы, которые работодатель готов исполнять «только по оригиналам, а не по копиям».
Бдеть за правильным исполнением документооборота приходится в оба глаза. Раздраженное руководство не просто не содействует попавшей в опалу сотруднице, а только и ждет, когда же та оступится, что-нибудь из этого вороха бумаг оформит неправильно, и это теоретически позволит приписать ей прогул.
По словам нашей собеседницы, директор филиала Игорь Хрущев лично распорядился не регистрировать от Клавдии Голубевой входящую документацию.
Трудовой конфликт достиг апогея в среду, 8 февраля 2023 года. Сотрудница пришла в отдел кадров завизировать очередное продление «легкого труда» (сами кадры со своей стороны обычно тянут с этой процедурой). Начальница отдела кадров в довесок к приказу выдала на подпись многостраничный коллективный договор. Клавдия видела этот документ впервые, естественно, уже от всего ждала подвоха, поэтому попросила выдать ей на руки второй экземпляр, чтобы перед подписанием детально с ним ознакомиться. Начальница отдела кадров выдать экземпляр отказалась. Тогда сотрудница пошла в приемную директора и через секретаря подала письменное прошение на получение копии коллективного договора, на что секретарь ответила, что Игорь Эдуардович запрещает регистрировать заявления от Голубевой. «Меня за это уволят», — объяснила подчиненная.
«Придется тогда направить вам заявление почтой», — ответила Голубева. Секретарь зашла в кабинет директора доложить о ситуации, и в следующее мгновенье Игорь Эдуардович выскочил в приемную, обуреваемый эмоциями.
В приемной директора филиала, где установлены видеокамеры, разворачивается конфликт с рукоприкладством.
Вот как его описывает Клавдия Голубева:
— Хрущев подтвердил, что это действительно его личное распоряжение — не регистрировать по мне ни входящие, ни исходящие заявления. «Хочешь я тебе хоть на запись скажу — МОЕ ЛИЧНОЕ РАСПОРЯЖЕНИЕ!». Я ответила, что хочу на запись, конечно. Включила на телефоне диктофон, — пересказывает Клавдия свой разговор с директором.
После этого, по словам работницы, Хрущев, вырывая у нее телефон, ударяет ее по руке - телефон отлетает за стойку. После начальник стал звать своих заместителей и требовал немедленно «убрать ее [Голубеву]».
Один из заместителей пригласил Клавдию в свой кабинет, протянул стакан воды и просил не доводить дело до полиции. Но работница решила всё-таки решать конфликт с привлечением органов правопорядка. Кроме этого, она пробовала дозвониться на горячую линию «Мосгортранса», однако там ей ответили, что на начальников жалобы не регистрируют.
В полиции к своим объяснениям о случившемся она приложила чек о ремонте телефона на 8 тысяч рублей, заявление с просьбой изъять камеры из приемной руководителя, справку из травматологии. Врач городской поликлиники №69 диагностировал у женщины после общения с директором «ушиб левого плеча».
ОВД «Лефортово» зарегистрировало обращение Голубевой. В ближайшее время директора филиала «Восточный» ГУП «Мосгортранс» должны вызвать на дачу объяснений.
— Как я вижу ситуацию? Вероятно, из-за плохо организованной работы охраны я получаю на работе производственную травму. И что потом? Сочувствие? Ни за что. Постоянное напряжение, противодействие, борьба за выживание. Дошло до избиений в приемной директора. Вместо того, чтобы действовать в соответствии с хоть какими-то нормами о человечности, да хотя бы просто в соответствии с трудовым законодательством, меня подводят под увольнение во что бы то ни стало. Перманентно берут объяснительные, придумывают прогулы, отстраняют от работы. За положенную зарплату приходится судиться, «легкий труд» каждый раз добывается с большим трудом. Приятного вообще нет. Я бы с радостью сделала всё, чтобы этой травмы в моей жизни не было. Я бы с не меньшей радостью выздоровела, но, к сожалению, не получается, и «Мосгортранс», видимо, всячески не желает мне этого выздоровления. Почти три года он всей массой административной машины давит и давит на больное место и только ухудшает ситуацию — ударяет по здоровью, ударяет по доходу. Несмотря ни на что я добросовестно выполняю свою работу, придраться просто не к чему, уволить не за что. Мне уже даже любопытно, на каком же этапе получится достучаться до центрального руководства и остановить это беззаконие?.. — подытоживает Клавдия Голубева.
«Новые Известия» направили редакционный запрос в ГУП «Мосгортранс» с просьбой пояснить, почему же государственному предприятию так сложно выплачивать пострадавшей сотруднице гарантированный законом средний заработок в связи с производственной травмой? В квалификации инцидента точка поставлена судом - это производственная травма, а вовсе не несчастный случай, как того бы хотелось работодателю. А может быть, за такие происшествия кто-то лишается премий? Но тут уж пенять не на кого.
Есть и другой вопрос: когда же будет остановлена травля Клавдии Голубевой, и какие меры принимает руководство предприятия, чтоб воздействовать на тех, кто эту травлю организовывает? А может быть есть заинтересованные в том, чтобы дело дошло до полного абсурда?