В мире таких больше нет: как создавалась ПВО Москвы. С 1918 года до наших дней

Александр Сычев

Эту песню сегодня, возможно, помнят только ветераны московского района противовоздушной обороны: «Порядок боевой у нас в любом полку, в столичном нашем округе всегда мы начеку. Локатор цель берет, и знают все войска – коварного противника собьем наверняка!»

Уверенность появилась в 60-х годах. Тогда же, вероятно, по заказу командования московской противовоздушной обороны и написали эту песню-марш известный советский композитор Александр Долуханян и поэт Михаил Андронов, родной брат Сергея Михалкова. Для них это была очередная подработка. Обычное дело среди деятелей культуры. Но на этот раз присутствовал также сильный вдохновляющий повод – первый большой успех советской системы ПВО, о котором в то время в Советском Союзе знали все, как позже о Юрии Гагарине, и гордились.

В 1960 году под Свердловском, ныне Екатеринбургом, ракетой, запущенной из зенитного комплекса С-75, был сбит американский самолет-шпион U-2, который пилотировал Фрэнсис Гэри Пауэрс. До того Первомая эти американские самолеты безнаказанно хозяйничали в нашем небе, пересекая территорию страны на недосягаемой для истребителей высоте 21 километр. Американцы уверовали в свою безнаказанность и совершенно обнаглели.

И вот: «Затих ракетный гром, настала тишина, и видно на локаторе, что цель поражена. Советских войск мы грозная частица, следят ракеты за воздушным рубежом. Храним свое мы небо над столицей, мы небо всей страны надежно бережем!»

Родом из 1918 года

Система ПВО Москвы, а теперь и противоракетной обороны (ПРО), – старейшая в нашей стране и во всем мире. Возникла она в апреле 1918 года. После подписания Брест-Литовского мирного договора стало ясно, что Германия не остановится и обязательно воспользуется идущей в России Гражданской войной. Главный удар немцы нанесут в направлении Москвы, вернувшей себе столичный статус.

В то время только на одном московском направлении противник мог задействовать до 300 летательных аппаратов, базировавшихся на оккупированных территориях Украины, Белоруссии и Прибалтики. Огромная по тем временам сила и довольно близко. Для защиты от налетов немецкой авиации в составе Московского района обороны было организовано специальное подразделение, которое возглавил бывший капитан царской армии Николай Михайлович фон Энден.

Он родился в семье потомственных военных. Его отец Михаил Александрович дослужился до чина генерал-майора. Таким образом, жизненный путь Николая был предрешен с детства – с орудием в руках служить Родине. Начальное образование он получил в Псковском кадетском корпусе. Затем были Константиновское артиллерийское училище, Михайловская артиллерийская академия, Офицерская артиллерийская школа, а между периодами учебы – служба в армии.

В 1915 году на западном фронте он командовал Отдельным противосамолетным артиллерийским дивизионом. 16 мая 1915 года стал «черным днем» для германской авиации. В течение дня в результате зенитного обстрела немцы потеряли четыре летательных аппарата. Именно с момента создания этого дивизиона в России отмечается день войсковой противовоздушной обороны. А в 1916 году Энден командовал уже Сводным дивизионом отдельных легких батарей для стрельбы по воздушному флоту.

Биография первого российского зенитчика плохо изучена. Знает ли сегодня кто-нибудь, что случилось в жизни капитана и заставило его, некоторое время служившего на стороне революции и завоевавшего авторитет, вскоре после назначения на должность начальника воздушной обороны Москвы перейти в Белое движение. После этого решения он воевал в вооруженных силах Юга России и Русской армии. В Севастополе возглавлял крепостную артиллерию и был тяжело ранен. Дослужился до полковника, а с 1920 года жил во Франции, оставаясь патриотом России и активным участником зарубежных белогвардейских организаций. Как бы там ни было, к лету 1918 года его место в московской ПВО занял другой человек.

Для прикрытия Москвы от воздушного нападения были задействованы все имевшиеся на тот момент в Московском военном округе силы и средства: 4-я боевая авиационная группа, состоявшая из четырех отрядов истребителей, 3-й корпусной авиаотряд и 7-я отдельная автозенитная батарея. К лету 1918 года общая численность истребительной авиации составляла 26 самолетов.

Вся зенитная артиллерия была сведена в две группы: «северную» и «южную». Огневые позиции находились на расстоянии двух — четырех километров от Московской окружной железной дороги. Так вокруг столицы было образовано так называемое «огневое кольцо».

Для своевременного обнаружения неприятельских самолетов на наиболее опасных направлениях были организованы «сигнальные» пункты, оборудованные прямой телефонной связью с ближайшим аэродромом и управлением противовоздушной обороны. Посты появились в Волоколамске, Можайске, Малоярославце, Серпухове и других городах, расположенных на расстоянии 100 — 120 километров от Москвы.

Подразделениям противовоздушной обороны ставилась задача оградить город от налетов неприятельских дирижаблей и самолетов. Но, если противнику все же удастся прорваться через линию обороны, зенитная артиллерия должна была не дать самолетам опуститься ниже двух тысяч метров. Тогда авиация могла достаточно эффективно проводить бомбометание и стрелять из пулеметов только при полете на совсем небольших высотах. Если зенитная артиллерия вынуждала летчиков уходить выше, то налет становился бессмысленным.

В 1919 году в зону противовоздушной обороны включили Тулу. Необходимо было защитить оружейную кузницу Красной армии. Авиационный состав был увеличен до 50 самолетов-истребителей и сформировано еще десять зенитных батарей. Во все организуемые наблюдательные посты направили подготовленные команды из пяти — шести человек. Всем старшим на постах выдали документы, которые обязывали местные власти и служащих телеграфа передавать сообщения, начинавшиеся со слова «воздух», в первую очередь, даже прерывая передачу любых других важных телеграмм.

Накануне Великой Отечественной войны все средства ПВО были объединены в Московскую зону ПВО, в которую также вошли Калининский, Ярославский, Горьковский и Тульский районы. В основе организации ПВО остался принцип круговой эшелонированной обороны, но особо усилили западное и южное направления.

Первый массированный налет на столицу самолеты Люфтваффе фашистской Германии совершили в ночь на 22 июля. Налет бомбардировщиков на Москву продолжался пять часов. Самолеты шли четырьмя эшелонами и столкнулись с неожиданно плотной обороной. Немецкая бомбардировочная авиация, выделенная для налетов на Москву, понесла большие потери. К концу августа 1941 года, когда закончились налеты на Москву, 55-я бомбардировочная эскадрилья потеряла половину своего состава, а 53-я эскадрилья «Легион Кондор» лишилась 70% самолетов.

«Хорошо справилась ПВО страны с обороной столицы нашей Родины – Москвы, — написал в своих мемуарах маршал Советского Союза Георгий Жуков. – Москва плотно и надежно прикрывалась зенитной артиллерией и истребительной авиацией. Воздушному противнику в редких случаях удавалось прорваться через ПВО в Москву. Чаще всего авиация противника уничтожалась или возвращалась восвояси…»

Бомбы все же падали на московскую землю, были разрушения, гибли люди, но без активной работы столичной ПВО жертв было бы несравненно больше. Зенитчики и истребители спасли десятки, а может и сотни тысяч москвичей, экономику и архитектуру города.

С лета 1943 года остававшиеся в городе подразделения столичной ПВО проводили артиллерийские салюты в ознаменование побед на фронтах Великой Отечественной войны. Первый салют состоялся 5 августа, а всего их было более 350. Остальные подразделения дошли до Берлина, прикрывая наступающие войска от ударов с воздуха.

Новые угрозы – реактивная авиация

К концу 1940-х годов военная авиация начала переходить на реактивную тягу. Увеличились скорости и высота полета. Зенитная артиллерия становилась все менее эффективным средством противостояния. Не спасали даже радиолокационные станции наведения и более совершенные зенитные снаряды. У США появились межконтинентальные стратегические бомбардировщики, которые были способны долететь до территории Советского Союза и даже Москвы и вернуться на базу.

Воодушевленный открывающимися техническими возможностями Комитет начальников штабов США приступил к планированию возможных ядерных ударов по СССР. К 1949 году американцы разработали план Dropshot, который предусматривал нанесение 100 ядерных ударов по Москве и 70 другим крупным городам СССР. А в целом до 1953 года таких планов было придумано десять.

Носителями атомных бомб были тогда В-29, сбросившие атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки в 1945 году. Они базировались на Аляске, в Западной Европе, Турции, Пакистане, Иране и Японии. Позже появились сверхдальние В-52, которые летели вдвое быстрее, гораздо выше и на пять тысяч километров дальше В-29, неся бомбовую нагрузку в 22,5 тонны.

В связи с угрозой атомного нападения Иосиф Сталин поставил задачу в кратчайшие сроки оснастить противовоздушную оборону Москвы, новым оружием, способным предотвратить массированные налеты стратегической авиации с любого направления. Новая московская система ПВО должна была обеспечить одновременный обстрел 20 целей, на высотах до 25 километров и на удалении 200 километров. Вероятность поражения, по мнению руководства страны, должна была быть близкой к 100 процентам.

Становление и развитие ПВО СССР в те годы неразрывно связано с именем академика Александра Андреевича Расплетина. Его биография – это история мальчишки из Рыбинска, сына расстрелянного купца. Чекисты искали Константина, брата его отца, но на всякий случай расстреляли как «врага народа и чуждый элемент» Андрея.

Сам Расплетин чудом избежал репрессий. Закончил девятилетку в Рыбинске. Еще в школе он увлекся радиолюбительством. После окончания учебы работал кочегаром на местной электростанции, а чуть позже поехал в Ленинград, где поступил в техникум. Уже тогда он начал изобретать различные радиоприборы, собрал три собственные радиостанции. Потом был институт, а в годы обороны Ленинграда радар его конструкции помогал обнаруживать немецкие самолеты. Именно тогда началась история создателя лучшей в мире системы ПВО и ПРО.

«Создание практически непреодолимой для самолетов зенитно-ракетной системы ПВО Москвы требовало принципиально новых, оригинальных решений. В противостоянии авиации и управляемой узколучевыми радиолокаторами зенитной артиллерии победа оставалась за авиацией. Поражающим самолеты элементом должен был стать не артиллерийский снаряд, а зенитная управляемая ракета, а радиолокация должна была обнаруживать все налетающие цели и наводить на них зенитные ракеты. Это была революция и в радиолокации, и в ракетостроении», — вспоминал сподвижник Расплетина Карл Самуилович Альперович.

Он родился в 1922 году в городе Артемовске (Бахмут) Донецкой области. По образованию, полученному в Москве, к радиолокации он не имел никакого отношения, но быстро понял значимость работы и быстро освоил тонкости темы. Ему принадлежит 130 научных трудов и более 20 авторских свидетельств на изобретения.

В начале 50-х годов Расплетин, на тот момент занимавший должность заместителя генерального конструктора при Серго Берии, только что закончившим институт, и Павле Куксенко, предложил концепцию многофункционального многоканального радиолокатора. Устройство должно было одновременно обнаруживать воздушные цели, сопровождать их и наводить ракеты.

Американцы до этого не додумались. Они пошли путем создания раздельных устройств, прислушавшись к советам вывезенных из Германии специалистов. В своей первой зенитно-ракетной системе Nike-Hercules они построили два локатора. Один сопровождал цель, а второй – наводил на нее ракету.

Такие же спецы были и в СССР, но Серго Берию, преклонявшегося перед германской техническую мыслью, удалось обмануть, и через немцев протащить идею Расплетина. Под его руководством был создан первый зенитный ракетный комплекс С-25 «Беркут», вставший на оборону Москвы.

Вокруг города на расстоянии 50 и 90 километров построили бетонные автодороги, которые сначала были исключительно военными, а затем стали доступными всем автомобилистам. Их просто называли «бетонками».

На внутренней стороне дорог построили объекты ПВО, которые сформировали два кольца обороны. Они образовывали сплошную круговую зону поражения с глубиной более 100 километров, а по высоте – около 20 километров. Круги поделили на секторы протяженностью 10 – 15 километров. Для конспирации бетонированные сооружения называли исключительно «овощехранилищами», а стартовые поля — «выгонами».

Перед каждым радиолокатором наведения на удалении от одного до четырех километров располагались 60 стартовых столов по три ракеты. Комплексы должны были одновременно обстреливать до 20 воздушных целей на каждом участке. Управляемые ракеты стартовали вертикально, постепенно наклоняясь от радиолокаторов в сторону целей. РЛС автоматически сопровождала их и наводила на цели.

С момента принятия решения о создании нового типа противовоздушной обороны до выпуска первых экземпляров прошли, по нынешним временам, рекордные два года. Уже 20 сентября 1952 года опытные образцы радиолокационных систем Б-200 и ракет В-300 были отправлены на стрельбовые испытания. А в 1953 году испытания провели уже по мишени, роль которой выполнял бомбардировщик ТУ-4, летевший на высоте семи километров. Самолет был сбит. Первый серийный образец комплекса «Беркут» выпущен в 1954 году. В том же году система прошла завершающее испытание – она смогла одновременно перехватить 20 летящих объектов.

В ходе конструкторских работ по системе С-25 с 1950 по 1955 год ОКБ Лавочкина разработало зенитные управляемые ракеты В-300 нескольких серий, а также ракеты класса «воздух-воздух» Г-300.

Говорят, что название «Беркут» было образовано из частей фамилий Лаврентия Берии и главного конструктора, начинавшего разработку, Павла Куксенко. Возможно, так оно и было. После ареста Берии-старшего систему стали называть просто С-25.

К 1956 году вокруг Москвы было развернуто 56 полков ПВО с почти 3,4 тыс. пусковых установок зенитных ракет С-25, которые в модифицированном виде прослужили тридцать лет. Вся система могла одновременно уничтожить до тысячи самолетов. Надежность поражения обеспечивалась возможностью запустить по три ракеты на одну цель.

Большое семейство «С»

Найденное решение оказалось настолько удачным, что на основе С-25 был создан комплекс С-75, который встал на защиту рубежей страны, использовался в Китае и Вьетнаме, где успешно сбивал американские аэростаты-шпионы и боевые самолеты.

Потом появился комплекс С-125 «Нева» ближнего радиуса для борьбы с маловысотными целями. Разработка началась в 1955 году. Тогда возникла потребность сбивать низколетящие цели – на высоте от ста метров. Американцы сообразили, что большие высоты больше не спасают, а на небольших быстролетящие самолеты недосягаемы ни для РЛС, ни для ракет.

Первые ЗРК С-125 поступили на вооружение в 1961 году. Экспортный вариант с названием «Печора» пользовался большим спросом на мировом рынке вооружений.

Следующий комплекс С-200, созданный под руководством Расплетина, также был включен в систему ПВО Москвы. На этом комплексе впервые была использована ракета с самонаведением и управление от электронно-вычислительной машины (ЭВМ).

Разработка зенитно-ракетной системы С-200 «Ангара» началась в 1958 году. Комплекс должен был уничтожать цели, которые могли лететь со скоростью от 360 до 3500 километров в час. Причем сбивать их на расстоянии до 160 километров и на высоте до 35 километров.

ЗРК С-200 был принят на вооружение в 1967 году и в течение 15 лет о нем практически ничего не было известно. Лишь в 1984 году систему отчасти рассекретили и начали продавать иностранным пользователям. Одним из первых покупателей С-200ВЭ стал ливийский лидер Муамар Каддафи.

Дальность действия комплекса позволила Каддафи объявить значительную часть залива Сирт территориальными водами Ливии и пресекать не разрешенный пролет самолетов других государств через 32-ю параллель. В марте 1986 года три штурмовика, взлетевшие с американского авианосца Saratoga, пересекли запретную линию и были сбиты.

Кстати, появление в Советском Союзе комплексов С-200 завершило историю полетов сверхзвуковых самолетов-шпионов SR-71 «Blackbird» («Черный дрозд») вдоль побережья Баренцева и Балтийского морей в 1990 году.

В 80-х годах появились комплексы С-300 «Фаворит». Главным конструктором был Вениамин Павлович Ефремов, тамбовский парень, родившийся в 1926 году. Он подхватил идеи Расплетина, начавшего работать над С-300 в 1966 году, но не успевшего довести проект до конца. Это был первый мобильный многоканальный комплекс, способный бороться с современными и даже еще только замышлявшимися на тот момент ударными системами.

Зенитно-ракетная система С-300 «Фаворит» в основном и сменила ЗРК С-25. На 17 оставшихся из 56 позиций С-25 встали зенитно-ракетные полки, оснащенные новыми мобильными комплексами.

В 2007 году начался переход московской системы ПВО на более совершенные С-400 «Триумф». Каждая ЗРС способна одновременно сопровождать до 300 целей, обнаруживая их на дальности до 600 километров и обстреливать 36 с наведением на них до 72 зенитных ракет. На каждую цель для надежности резервируется две ракеты, но как правило хватает одной.

Ракеты сверхбольшой дальности 40Н6Е могут поражать цели на расстоянии от двух до 400 километров. Тактические баллистические ракеты, летящие со скоростью до 4,8 километра в секунду, комплекс сбивает на расстоянии до 60 километров.

С-400 по силам даже самолеты с пониженной радиолокационной заметностью, низколетящие, даже на высоте пяти метров, цели и огибающие рельеф местности. Разрекламированный американский комплекс Patriot на такое не способен. Ниже 60 метров американский комплекс цели не берет.

К тому же разнообразные средства радиотехнической разведки, обслуживающие комплексы С-400, позволяют видеть даже воздушные шары, которые, как известно, обычные РЛС не замечают. Более того, некоторые элементы системы разведки нельзя обнаружить и уничтожить противорадарными ракетами. Многие из них работают в пассивном режиме и не излучают электромагнитных волн, по которым их можно обнаружить.

По мнению западных аналитиков, С-400, наряду с такими системами, как оперативно-тактические ракетные комплексы «Искандер» и береговые противокорабельные комплексы класса «Бастион», играет ключевую роль в концепции вооруженных сил России, получившей на Западе название «Зона запрета доступа». Ее смысл заключается в том, что войска противника не могут находиться и передвигаться в радиусе действия систем запретной зоны без риска нанесения им неприемлемого ущерба.

С 2021 года на вооружение 15-й армии особого назначения Воздушно-космических сил России, которая прикрывает Москву и Центральный промышленный район, начали поступать еще более современные зенитно-ракетные системы С-500 «Прометей». «За рубежом таких комплексов нет, — говорит военный эксперт Юрий Кнутов. - В настоящий момент С-500 – лучшая в мире зенитно-ракетная система».

Мобильная ЗРС С-500 «Прометей» может уничтожать ракеты и космические аппараты на околоземных орбитах, ликвидировать цели, летящие на гиперзвуке со скоростью 5 Mахов и выше. Она совместима со станциями предупреждения о ракетном нападении и сможет работать как в единой системе противовоздушной обороны, взаимодействуя с С-400 и С-300, «Панцирь-С1М» и другими комплексами, так и автономно. Эти несколько комплексов создают единую систему, которая работает «под руководством» С-500, и образуют эшелонированную систему противовоздушной и противоракетной обороны. Используемый на С-500 радар «Енисей» по мощности заметно превосходит РЛС С-400 и обнаруживает цели в ближнем космосе на дальности до двух тысяч километров.

От ПВО к ПРО

В середине прошлого века началось также создание системы противоракетной обороны (ПРО). В августе 1953 года семь маршалов направили доклад в правительство СССР по поводу ракетно-ядерной угрозы со стороны США. Маршалов обеспокоили данные разведки, которая сообщала о разработке американцами, вывезшими из Германии ракетчика Вернера фон Брауна, ракеты с дальностью полета не менее 8,8 тыс. километров и весом боезаряда не менее 3,2 тонны.

В правительстве к озабоченности маршалов прислушались. Начались работы по созданию специальных ракет-перехватчиков, а также комплексов по обнаружению, сопровождению и целеуказанию. Все эти работы в СССР были объединены в «Проект А».

Строительство всех элементов системы «А», включая мощную радиолокационную станцию «Дунай-2», способную обнаружить межконтинентальные баллистические ракеты на дальности до 1,2 тыс. километров, началось в 1958 году на полигоне Сары-Шаган в Казахстане и продолжалось до осени 1960 года.

Испытательные пуски противоракет В-1000 проводились по баллистическим ракетам Р-5 и Р-12, стартовавшим с полигона Капустин Яр. РЛС «Дунай-2» обнаружила атакующую ракету на дальности 1,5 тыс. километров, а противоракета уничтожила ее на высоте около 25 километров.

Но «Система А» так и осталась экспериментальной, хотя полученные данные и наработки легли в основу другого проекта – противоракетной системы А-35 «Алдан». Ее приняли на вооружение в 1973 году. Состояла она из главного командно-вычислительного центра, оснащенного вычислительной машиной, РЛС «Дунай-3У» и «Дунай-3М», 8 пусковых ракетных комплексов.

Противоракетный щит Москвы на основе ракеты А-35 надежно простоял на боевом дежурстве вплоть до 1990 года.

Успехи наших конструкторов в создании комплексов ПРО вызывали опасения со стороны США. Они значительно снижали шансы на успех применения межконтинентальных баллистических ракет шахтного и морского базирования. Поэтому по инициативе американцев в 1972 году СССР и США подписали договор об ограничении систем противоракетной обороны. В 1974 году был подписан дополнительный протокол, согласно которому Советский Союз и Соединенные Штаты могли иметь только одну систему ПРО, защищающую наиболее важную часть территории. СССР в качестве защищаемого региона выбрал Москву и Центральный промышленный район (13 областей), а США защитили стартовые комплексы МБР Minuteman.

Договор сильно повлиял на развитие всей системы обороны. Необходимо было повысить эффективность защиты, разместив все компоненты в небольшом круге вокруг Москвы. Ключевыми элементами новой системы ПРО, названной А-135 «Амур», стали РЛС «Дон-2Н» и противоракеты 51Т6 и 53Т6.

Радиолокационная станция «Дон-2Н» была построена в форме усеченной пирамиды, на каждой из четырех граней которой расположены приемопередающие антенны, обеспечивающие круговой обзор. «Дон-2Н» обнаруживал МБР на дальности до 3,5 тыс. километров и высоте до тысячи километров. Фазированные антенные решетки способны разглядеть в ближнем космосе объект размером с теннисный мяч. РЛС может сопровождать более сотни сложных баллистических целей, отсеивая ложные от реальных, и управлять 120 противоракетами.

В арсенале комплекса ПРО А-135 «Амур» используются ракеты двух типов: дальнего радиуса перехвата, 350 - 600 километров, и ближнего, до 100 километров. В настоящее время комплекс ПРО А-135 «Амур» по-прежнему стоит на страже нашей столицы и Центрального промышленного района.

В 2001 году США в одностороннем порядке вышли из Договора о ПРО и начали создавать новые позиционные районы, а также системы морской противоракетной обороны на базе эсминцев типа Arleigh Burke. Россия ответила новой системой А-235 «Нудоль», испытания которой, по некоторым сообщениям завершены и началось серийное производство, и гиперзвуковым оружием, противодействия которому пока не существует.

Одновременно появились сообщения о создании мобильной системы стратегической противоракетной обороны С-550, которую российская армия получит до 2025 года. О ней неизвестно практически ничего. По данным из открытых источников, ракета за три секунды набирает скорость 5,5 километра в секунду. Это порог гиперзвука, что и обеспечивает ей стремительный полет к цели.

Возможно также, что С-550 работает по принципу кинетического перехвата. Ее боеголовка не подрывается, уничтожая цель, а на огромной скорости врезается в нее, разламывая на части. В этом случае меньше побочный вред, связанный со взрывным уничтожением ядерной боеголовки.

Над этой технологией не первый год работают американцы, создавая свою систему ПРО, но пока удовлетворительных результатов не получили. В России, по всему видно, не просто решили задачу, но и готовы ставить подобные системы на вооружение.

В целом, система ПВО-ПРО Москвы и центрального промышленного района получилась, действительно, уникальной. В мире таких больше нет. Она способна в автоматическом режиме обеспечивать предупреждение о ракетном нападении, своевременно обнаруживать все средства противника и обеспечить с необходимой эффективностью поражение всего класса целей, от дронов до крылатых и баллистических ракет, угрожающих огромной территории Центрального промышленного района, на которой находятся 13 субъектов Российской Федерации и проживает 32 млн человек. Но московская зона ПВО-ПРО лишь часть всероссийской системы, которая к 2030 году надежно прикроет от воздушных и космических угроз всю страну.