Страна контрастов: что нашла в российской деревне сельскохозяйственная перепись

Сергей Баймухаметов

Уходящий 2022 год для сельского хозяйства завершается рекордом - сбор зерновых составил 150 миллионов тонн в чистом весе. Об этом доложил глава Минсельхоза Дмитрий Патрушев на «правительственном часе» в Госдуме РФ.

Успех безусловный. Достигнут он, по словам руководителя ведомства, за счет технологического рывка в агропромышленном комплексе, за счет увеличения количества удобрений на гектар в полтора раза по сравнению с 2018 годом. В итоге - урожайность зерновых за пять лет выросла с 25 до 34 центнеров с гектара. В годы советской власти, прямо скажем, такое и не снилось.

В итоге Россия сейчас на первом месте по импорту зерна, опережая США, Канаду, Францию.

Разумеется, не все однозначно, как принято нынче говорить. И даже далеко не все. Например, валовой сбор зерновых в США - примерно 445 миллионов тонн, то есть в 3 раза больше, чем у нас. При этом продовольственной пшеницы у нас - до 100 миллионов тонн, а в США - только 50. Вроде бы очевидная диспропорция.

Суть же в том, что в развитых странах основная часть зерновых выращивается для обеспечения животноводства, для прокорма скота. То есть для производства мяса и молока. Но за 30 лет капитализма в России мы эту задачу себе сильно «облегчили». Если в 1990 году поголовье крупного рогатого скота в РСФСР составляло 57 миллионов голов, то в 2021 году - 18 миллионов 895 тысяч. Таковы данные сельскохозяйственной микропереписи 2021 года, опубликованные Росстатом три дня назад, 23 декабря. 

То есть коров, быков и телят у нас в 3 раза меньше, чем было в РСФСР.

И - примерно в 5 раз меньше, чем в США. Там количество коров, быков и молодняка составляет 92-94 миллиона голов.

Отсюда парадокс: если при советской власти поголовье КРС и производство говядины в убойном весе было в 3 раза больше, чем сейчас, то почему в РСФСР мяса в свободной продаже не было практически нигде, кроме Москвы и Ленинграда, а сейчас - прилавки завалены? Понятно, импорт. Из-за обострения международных отношений импорт не прямой, а так называемый параллельный, через другие страны. Как в народе говорили, «с заднего крыльца». Следует учесть и то, что подушевое употребление говядины упало - из-за дороговизны. Однако население вполне себе довольствуется свининой и мясом птицы. Российское производство свинины и мяса птицы за последние 10 лет выросло в 2 раз, а то и больше. И это - очередной, ощутимый успех агрохолдингов.

А вот количество крупного рогатого скота постоянно уменьшается. Причем, и в крупных сельхозпредприятиях, они же агрохолдинги. Сейчас - на 367 тысяч голов. Хотя, казалось бы, им и карты в руки - и мощности есть, и площади под кормовые культуры, и государственные субсидии. Но все равно - маловыгодно. Как определяют специалисты, сроки окупаемости проектов по выращиванию мясных пород превышают 11 лет. То ли дело - распахивать миллионы гектаров под пшеницу. Весной посеял - осенью продал за границу. И государству деньги, и сами далеко не в обиде.

Однако (с предыдущей сельхозпереписи) снизилось количество крупного рогатого скота и в личных подсобных хозяйствах (ЛПХ). На 1 миллион 551 тысячу голов.

То же самое - с производством картофеля. До недавнего времени почти две трети приходилось на личные подсобные хозяйства. Как подсчитали в Центре отраслевой экспертизы Россельхозбанка, за 5 лет производство картофеля в ЛПХ снизилось до 52%. Прогнозируется, что негативная тенденция продолжится. (ЛПХ кредитов и субсидий не получают.)

ЛПХ кредитов и субсидий от государства в течение минувших пяти лет не получали. Ни копейки. А вот агрохолдинги - постоянно, и в немалых суммах. Год назад в Минсельхозе решили, что, вдобавок к существующей, надо оказать им дополнительную денежную помощь для увеличения производства картофеля и овощей - и сразу же выделили еще 5 миллиардов рублей.

«Новые Известия» уже писали, что личные подсобные хозяйства могут в изобилии обеспечить население дешевыми овощами, фруктами, картошкой. Для этого надо лишь организовать их скупку у населения. Вот уже много лет говорят об этом, был даже законопроект, но так и остался под сукном. А продавать напрямую в торговые сети у сельских жителей нет возможности. Торговля имеет дело только с крупными сельскохозяйственными организациями. Можно даже подозревать, что, в общем и в целом, таким образом уничтожается конкуренция со стороны населения. К тому же есть и объективно-субъективные, скажем так, причины. Чиновники из госструктур и агрохолдинги - друг другу близки. И там, и тут, что называется, «вертикально интегрированные структуры». Все друг другу свои, все всё понимают. Зачем возиться с миллионами дядь Вань и теть Мань, что проку от них?

В итоге за минувшие 5 лет количество личных подсобных хозяйств уменьшилось на 362 500 единиц. Иначе говоря, в сельскохозяйственном производстве перестали участвовать 362 500 семей. В 2010 году доля ЛПХ в общей сельхозпродукции составляла 48%, в 2016-м - 35%, в 2020-м - 26,6%.

Понятно, старшее поколение теряет силы, уходит из жизни. И поди уговори молодежь горбатиться на большом приусадебном участке - пропалывать картошку, ухаживать за скотиной. Тем более, когда нет особой прибыли. Вот если бы этот труд давал ощутимые деньги, возможность обустроить жизнь по городским стандартам благоустройства, давал уверенность в своем положении, а значит, независимость, самоуважение и уважение окружающих - тогда другое дело.

Постепенное вымирание личных подсобных хозяйств означает дальнейшее вымирание русских деревень. По данным Всероссийской переписи населения 2020-2021 годов, в России насчитывалось более 153 тысяч сельских населенных пунктов. Из них почти в 25 тысячах не было населения, в 35 тысячах деревень - по 10 человек и менее.

С 2002 года у нас принимаются приоритетные национальные проекты и комплексные программы развития села, предусматривающие расширение производственной базы, строительство школ, клубов, фельдшерских пунктов, создание современной социальной инфраструктуры. На них выделяются триллионы рублей.